— Почему?
— Вокруг один порядок. Нет того, над чем можно было бы поразмышлять. А когда он запер их всех в одном кабинете, то лишил ещё и свободы. С самого начала вся эта задумка была обречена на провал. Писательство — это не полноценная профессия. Так было и есть всегда. Думаешь, в прошлом было мало таких же дураков, как и этот Грегори? Писательство — это что-то необычное и невероятное, у него нет чёткого графика, как и нет его у художников. Понимаешь?
— Понимаю.
— Я уже говорила о твоём возвращении в магазин с директором.
— Ты сделала это ради меня? — удивилась девушка.
— Да, ты же моя подруга. А ещё мне нравятся твои волосы, — улыбалась Талия.
— Спасибо большое. Надо как-то выбираться из этого всего. Я думаю, что справлюсь. Что, у нас, издательств мало? — мотивировала себя Джул.
— Мы тебе и издательство хорошее найдём. Будешь писать свои книги там, где тебе нравится, и тогда, когда ты захочешь. Всё будет хорошо, Джульетта, — Талия прижала к себе Джул, как младшую сестру и погладила её по голове. — Кстати, Шон — милый парень. Он нашёл меня как-то, чтобы найти тебя. И потом ещё и выдержал мою болтовню в тот день, когда мы пришли к тебе, помнишь? У нас получилось выведать твой адрес.
— Даже не рассказывай, каким способом.
— Ну, Шон такой очаровательный, что…
— Хватит, не хочу даже знать, — сказала Джульетта.
— Спорим, что ты хочешь почитать его аннотацию? — сказала Талия, многозначно улыбнувшись.
— Спорим, что ты хочешь довести меня до состояния «помидор»? — кажется, Джульетта начала краснеть.
— Глядя на тебя в последние дни, хочу постоянно заметить, что ты самый настоящий «овощ». И не важно, какой именно, — засмеялась подруга.
— Ага, очень смешно, — стараясь сдержать улыбку, сказала Джул.
— Ладно, хватит уже страдать. О, ты слышишь? — девушки прислушались: кажется, кто-то позвонил в дверь. — Кто бы это мог быть? — саркастично спросила Талия, уходя в коридор.
— Ты прямо как та женщина из фильма «Любовь — болезнь», — улыбнулась Джульетта, смотря на подругу.
— Шон! — донеслось из коридора. Словно Талия специально произнесла это имя так громко, чтобы услышала Джульетта. — Конечно, проходи!
И тут Джульетта увидела, как в комнату зашёл Шон. Видимо, только с пробежки. Когда он снял верхнюю одежду, на шее стали видны маленькие капельки пота. Его грудь поднималась и опускалась. Шон тяжело дышал.
— Обложка, ничего такая, правда? — Талия подмигнула подруге, в одну секунду заставив ту покраснеть.
— Какая обложка? — спросил Шон, сев на диван рядом с Джульеттой. Та пила уже не существующий кофе.
— Да мы тут одну книгу с Джул обсуждали. С красивой обложкой, — говорила Талия.
— Я думал, что книгу судят не по обложке, — задумался Шон.
— Встречают — по обложке. А на задней стороне всегда аннотация, — Талия еле-еле сдерживала смех, садясь на кресло.
— Хочешь кофе, Шон? Или, быть может, чаю? — говорила Джул.
— Нет, спасибо, Джул, — парень улыбнулся девушке. От такой близости у Джульетты начали дрожать руки и быстрее начало биться сердце.
— Ладно, я пойду. У меня… важная встреча, — сказала Талия, встала и направилась в коридор.
— Ох, Талия, — сказала шёпотом Джул.
— Проводишь меня?
— Ладно, — Джульетта пошла за подругой в коридор. — Талия Блэк, что ты, чёрт возьми, творишь?! — начала сердиться девушка.
— То же, что и всегда, — улыбнулась она.
— И что же?
— Люблю тебя, — обняла подругу Талия. Джульетта почувствовала духи, которые теперь узнавала всегда.
— Ладно. Пусть так, — Джул успокоилась, похлопав подругу по спине.
— Джул, может, хочешь прогуляться? — спросил Шон, когда Джульетта вернулась.
— Да, мне неплохо бы проветриться. Я уже давно дома сижу. Только…, — и опять она покраснела, — мне надо переодеться.
— Конечно, — он тоже покраснел. — Я…. Я на улице подожду.
Шон и Джульетта шли по улице, наблюдая за осторожным движением машин и людей. Сегодня хороший день, прохладный, но не морозный.
— Джул, а какой была твоя жизнь до приезда сюда? — спросил Шон.
— Не знаю. Я не заметила особой разницы.
— А друзья? Парни?
— Нескромный вопрос, Шон, — Джульетта посмотрела на него.
— Прости, — тот покраснел.
— Ничего. У меня не было никого. Единственным моим увлечением всегда была литература. А твоя жизнь? Какой она была?
— Я никогда не был один. У меня были девушки, но…