– Вас нужно переодеть. Нечего и думать, чтобы показаться сыну в подобном виде.
Ефимия сглотнула. Все так быстро, сразу… Сначала Агнешка, потом сам маршал – так официально называли доверенных лиц императора. В случае военных действий они занимались сбором и организацией – войск вверенного им графства.
– Не переживайте, милая, – Агнешка уловила нервозность подопечной и постаралась ее успокоить, – Идрис прост в обращении. А вот переодеть вас категорически нужно. Сейчас посмотрим, что у вас есть.
Показалось или графиня не желала, чтобы сын узнал о дорожном происшествии? Слишком уж она суетилась.
Незамысловатый гардероб Ефимии подвергся безжалостной критике. Агнешке понравилось лишь «милое скромное домашнее платье», которое тетка надевала по праздникам. Даже белый горошек на коричневом фоне признали слишком вульгарным и провинциальным.
– Придется всерьез заняться вашими нарядами, – качая головой, тяжко вздохнула графиня. – Все это не годится. Для сельской ярмарки – да, но для дворца недопустимо!
– Но у меня больше ничего нет, – растерянно развела руками Ефимия.
Она боялась подумать, во сколько обойдется приличное, по мнению графини, платье. Прихваченных из дома денег хватит только на оборки.
Агнешка отмахнулась от ее слов как от безделицы:
– Право, нашли из-за чего тревожиться! Я ведь обещала обставить все в самом лучшем виде.
Благодетельница приодела Ефимию по собственному вкусу. Если бы не чернота волос и острота вызывающе голубых глаз, образ вышел бы чересчур приторным. Прежде Ефимия никогда не носила розового, но графиня заверяла, что будущая невеста императора должна походить на зефир. Сердобольная Агнешка одолжила ей свое платье, благо комплекцией походила на спасенную девушку. Из-за разницы в росте пришлось искусственно удлинить подол, но в целом вышло хорошо. Графиня дополнила получившийся образ жемчугами редкого оттенка. Ефимия недоумевала, зачем так стараться ради мимолетного знакомства. В ответ Агнешка закатила глаза:
– Сразу видно, что вы молоды и мало понимаете в жизни. Я мать, могу подтолкнуть в нужном направлении, но решать все равно Идрису. Он должен увидеть очаровательное создание, а не замухрышку. Не прячьте вашу красоту, позвольте ей расцвести!
Складывалось впечатление, будто графиня сватает Ефимию, а не записывает на отбор невест. Так и подмывало признаться, что в столицу ее никто не возьмет, даже если девушка наденет императорские фамильные драгоценности, но девушка благоразумно промолчала.
– Вы куда-то торопились, миледи, – запоздало вспомнила Ефимия, пристально рассматривая новое отражение.
Совсем другая, чужая. Девушка пока не решила, нравился ли ей новый образ. Из зеркала на нее смотрела дочь барона Брока, такая, какой бы она стала, если бы отец оказался менее легковерным. Ефимия смутно помнила, как в прежние, казавшиеся сном времена, служанки так же суетились вокруг нее.
– А, – отмахнулась Агнешка, скрыв за улыбкой досаду, – я все равно опоздала!
Когда карета сбила Ефимию, она торопилась на второй завтрак к градоначальнику, планировала переодеться после посещения воспитательного дома, но не судьба. Не могла же она бросить несчастную девушку посреди дороги! И не только по доброте душевной: Агнешка не желала, чтобы по городу поползли порочащие ее фамилию слухи. Стоило графине лучше разглядеть Ефимию, как она и вовсе возблагодарила небеса за редкую удачу. Завтрак у градоначальника по всем статьям проигрывал перспективам, которые открывала перед Агнешкой эффектная брюнетка. У нее имелись все шансы завоевать сердце императора. Тогда бы Лемары сменили графскую корону на герцогскую. Словом, Ефимия – ценное вложение. Агнешка уже послала пространное письмо с извинениями. Мол, у нее разболелась голова, здоровье уже не то. Нечего градоначальнику знать о Ефимии, для всех она попадет на конкурс на общих основаниях.
Посвящать девушку в свои амбициозные планы Агнешка пока не собиралась: рано. Да и Ефимия не дурочка, должна понимать, ничего на свете не делается бесплатно.
– Замечательно! – оценила графиня проделанную работу. – Теперь ваша внешность соответствует внутреннему содержанию. Вы отобедаете с нами.
Ефимия и бровью не повела. Зато стало понятно, зачем так усердно хлопотали над ее образом. Мимолетная встреча – это одно, а совместная трапеза – совсем другое. Ничего, у Ефимии найдутся темы для разговора с маршалом. Некоторые и вовсе настолько острые, что лучше припасти их до вечернего аперитива. Осталась сущая безделица: назвать себя. Ефимия представилась настоящим именем, а вот фамилию позаимствовала у прабабушки по материнской линии. Вряд ли кто-то изучал родословную Броков столь пристально, чтобы ее помнить. С протекцией графини и документов предъявлять не придется, поверят на слово.