***
Толпа вокруг завопила в победном кличе, когда Викс осушила бутылку виски и подняла ее над собой. По телу прошлось приятное тепло, но он быстро переросло в неприятных эффект слабости в ногах и тяжесть век. В голову словно налили свинца и девушке нужно было прилагать усилия, чтобы не упасть лицом в пол. Ее взгляд устремился в толпу, и она заметила непонятного человека. В глазах начало плыть, словно ее зрение резко ухудшилось. Она заметила какую-то сумасшедшую улыбку и ей стало не по себе. Затем она скользнула взглядом по затуманенному лицу и у нее словно перекрыли воздух.
- Что…
Виктория попыталась сделать шаг в толпу, чтобы подойти ближе и понять, обозналась она или нет. Но ноги стали слишком непослушными, и она почти упала, хватаясь за рядом стоящую кухонную тумбу. Девушка буквально на секунду отвела взгляд от гостьи, а когда она попыталась снова ее найти, то не смогла. Она словно растворилась. Девушка зажмурилась. Почему она так плохо себя чувствует? Она ведь пила раньше и дикие пьянки тоже были. И она могла выпить намного больше и стоять не шатаясь. А сейчас она даже мыслить четко не могла, что уж говорить о своих движениях.
- Ты как?
На плечо легла рука Марка, которая показалась ей слишком тяжелой, и она слегка прогнула плечо от мнимой тяжести.
«Что, не можешь держать себя в руках? Это только начало…»
Девушка отшатнулась, убирая руку Марка. Ее тело совсем перестало слушаться, и она железной хваткой вцепилась в столешницу, пытаясь сфокусировать взгляд. Снова кто-то заговорил у нее в голове. Сознание немного отрезвилось, но тело по-прежнему не отзывалось на команды. До нее вдруг дошла одна безумная мысль и она решила ее проверить.
Она повернула голову в сторону и, приложив все усилия, схватилась за девушку, которая стояла, оперевшись о стенку и наблюдала за один из членов футбольной команды.
«Ну посмотри же на меня…»
- Ты что творишь?
Девушка отшатнулась, словно ее ударило током. Марк улыбнулся девушке, за которую Виктория схватилась секунду назад и сказал что-то вроде «девочка перебрала, не сердись». Он взял Викс за плечи, и она снова услышала голос в своей голове.
«Сегодня повеселимся, новенькая»
Девушка сумасшедше испуганно посмотрела на Марка и попыталась хоть что-то сделать, чтобы уйти. Но тело было вялым и ватным и любое ее действие выглядело как пьяная отмашка. Она даже не могла нормально говорить.
- От…п…
- Что ты там мямлишь, новенькая? – Марк наклонился к ее уху, злостно шепча, - действительно думала, что я прощу тебе твое проявление неуважения ко мне?
Девушка запаниковала и набрала побольше воздуха в легкие, чтобы закричать, но вместо громкого крика у нее вышел едва различимый шепот.
- Пом….
«Не можем говорить, как жаль. Я уж думал будешь умолять меня отпустить тебя».
Но вместо этих мыслей он озвучил следующее.
- Ребят, кажется новенькой плохо, отнесу ее в родительскую комнату, пусть поспит. Не будите ее.
Все, словно, не подозревая ничего преступного, проигнорировали Марка и он, приняв все за согласие, взял девушку на руки и понес ее наверх.
«Господи, нет…»
В голове звучала тревога. Она слышала мысли Марка, и они мешались с ее собственными мыслями. Ей стало по-настоящему страшно. Ее тело бы сейчас била дрожь, но оно был словно мертвым. Он чувствовала все прекрасно, но не могла сделать абсолютно ничего, и она поняла, что хочет сделать Марк. Она паниковала, надеялась, что хоть кто-то заметит ее обреченный вид и поможет. Но все были пьяны. Им было насрать. Даже если бы он трахнул ее безвольное тело прямо внизу на кухне перед всеми, никто бы не обратил внимание.
«Тебе никто не поможет».
Виктория не поняла кому принадлежала эта мысль. Ей или Марку. Но она поняла одно. Это правда. Ей никто не поможет. И сейчас случится то, чего она боялась всю свою жизнь, читая новости в газетах и смотря это все по телевизору. Викс поняла, что ей не сбежать. Сейчас не появится сказочный принц или преданный друг, который спасет ее. Потому что у нее не было такого друга. И она не в чертовом сериале, где все случается, как надо. Она живет здесь и сейчас. И она в ловушке.
Как же она смогла купиться на это все? Почему не послушала свое внутреннее я? Ведь в подсознании она чувствовала что-то не то, но игнорировала эти сигналы. Как же так…
Виктория чувствует под собой мягкий матрас огромной кровати и свежие шелковые простыни. Ее слепит луч от лампы из коридора, но он исчезает, когда Марк закрывает дверь. Щелчок. Пути назад нет. Марк ленивой походкой шел к ней. Словно молодой хищник, играясь со своей добычей. По щеке скатилась одинокая слеза. Как бы ей сейчас хотелось уйти в небытие, чтобы ей не было так противно, чтобы не чувствовать ничего. Марк приземлился на кровать, наклоняясь над ней, девушка приложила последние усилия, чтобы поднять руку и упереться ею в его грудь. Конечно, сил хватило чтобы просто дотянуться до груди, противостоять она не могла.
Он наклоняется к ее уху и буквально рычит ей в него.
- Интересно, а у тебя уже кто-то был?
В этот момент из ее глаз хлынули слезы, и она зажмурилась. У нее были отношения, и она не была невинной, но это вовсе не успокаивает ее от того, что ее сейчас изнасилуют. Она чувствует его омерзительный язык на своем ухе и то, как он оставляет мокрую дорожку от него к шее. Он слегка тормозит, дойдя до края ткани платья, растягивая свое удовольствие и ее мучение. Слезы и не думали останавливаться, а она что-то мычала, пытаясь сказать ему что-то. Конечно, это все не поможет. Она чувствует его холодную руку у себя под юбкой платья, ее обожгло его холодом, и она попыталась дернуться. Она попыталась отвлечься. Попыталась заглушить свои нервные окончания, из-за которых я чувствовала все его касания к себе. Она повернула голову, продолжая беззвучно плакать. Ее взгляд стал пустым, как у куклы.
Она почему-то вспомнила Номера Пять. Его взгляд и запах. Она вспомнила, как чувствовала себя рядом с ним и подумала, что это чувство поможет ей пережить этот кошмар и не сойти с ума.
В нос ударил запах колумбийского кофе с коньяком, и она изо всех сил вдохнула его. Сквозь закрытые веки она видела вспышки голубого света и думала, что уснула. Она с удовольствием втягивала запах, а затем плакала. Почему он дает ей эти ощущения, почему она думает о нем, когда ее прямо сейчас насилуют?
- Пятый…
- Я здесь…
Девушка резко распахнула глаза, но это все что она смогла сделать. Тело по-прежнему не слушалось, но она отметила про себя, что больше не чувствует мерзких холодных рук на своих интимных местах. Сейчас она чувствует лишь то, как ее подхватили две горячие сильные руки. Чувствует, как усилился запах, словно проник ей под самую кожу, чувствует взбудораженное дыхание парня, которое опаляет ее кожу. Она пытается поднять голову, чтобы убедиться. Чтобы понять, что это не сон. У нее выходит. Она видит лицо парня. Острые четкие скулы, нос с горбинкой, густые темные брови, постоянно сведенные к переносице и образующие складку. И глаза. Глубокие. Цвета хвойного леса в солнечную погоду. Она смотрела в них, словно они примагнитили ее взгляд к себе. Но она просто хотела смотреть на них. Просто чувствовать их взгляд на себе. Он тоже смотрел в ее глаза. Обычно он хмурил брови в напряжении, злясь или расстраиваясь. Сейчас о смотрел на нее с каким-то сожалением, вперемешку с испугом. Что? Он испугался? Чего? Или за кого? За нее?
Она не заметила, как они оказались на темной улице, лишь отрезвляющий холод дал понять, что они покинули это злосчастное место. Девушка поежилась и Пятый попытался прижать ее к себе. Девушка потеряла все силы держать себя в сознании и поэтому она вовсе отключилась, почувствовав, как бьется сердце у Харгривза.
В голове застряло его лицо, преисполненное беспокойством за нее. Застряли и эти серо-зеленые глаза. Она так была ими очарована, что даже не заметила крови на его обеспокоенном выражении лица.