Под высоким деревянным стеллажом, заставленным различным хламом, на каменном полу виднелась небольшая темная лужа под большим вощеным мешком, что-то прикрывающим. Видимо, там что-то протекло. Взяв свечу с ближайшей полки, я наклонилась, заглядывая под низ последней полки, убирая мешок. Меня сковал ужас, мысли стали мутными и расплывчатыми. Закрыв рот рукой, пытаясь подавить приступы тошноты, выбежала из помещения, не в силах боле там оставаться. Прислонившись к стене, я сползла по ней, наклонив голову вниз.
Мужчина с пепельными волосами тут же кинулся ко мне, пытаясь узнать, что же такого случилось. Я молча сидела, не переставая видеть перед глазами ужаснейшую картину изуродованного животного с выпавшими наружу органами и оторванным с нервом глазом. Что, черт возьми, тут происходит?!
Многие считают, что если ты врач, то не можешь испытывать отвращение, страх, неприязнь. Ты не можешь падать в обмороки на операциях, не можешь бояться крови и каких-либо кровавых месив. Но ведь врач - это не бесчувственный робот с механизмом вместо сердца. Врач - точно такой же человек, которому тоже страшно. Нервная система порой тоже может давать сбой. И это не значит, что человек слабый и немощный. Это значит, что человек чувствует и сопереживает.
Когда тошнота отпустила, а голова перестала кружиться, я смогла поднять голову. Краем глаза заметила недоумевающего Касьяна. Он смотрел в пол, сведя брови вместе, его взгляд бегал, словно он пытался что-то вспомнить или понять. Неужели он замешан в этом?
***
Меня вели со стражей по длинному, казалось, бесконечному коридору с роскошным зеленым ковром. Это же сколько нужно было его купить, чтобы расстелить по практически всем коридорам. Тишина угнетала. Почему все хранят молчание, словно дали какой-то обет? И почему стража вокруг? Я преступник? Или они бояться, что я убью короля?
Мужчина с пепельными волосами, имя которого все так же оставалось загадкой, заверил, что мне нечего бояться. С тем животным они все уладят, а я же должна встретиться с королем. Только для чего - загадка.
Вероятно, сейчас я вообще лежу в коме, а все, что сейчас переживаю, является лишь плодом моего бурного воображения. Но как тогда я испытываю эмоции и чувствую холод, прикосновения, биение сердца и возможность мыслить?
Передо мной открыли дверь и впустили в огромный и величественный тронный зал. На большом троне, выполненном, как мне казалось, из мрамора, обшитым зеленым бархатом с золотой вышивкой, восседал мужчина средних лет. Подойдя ближе, я рассмотрела его лицо. Это был тот же мужчина, которого я спасла на улице. Но только шрама на шее и в помине не было. Как он так быстро восстановился? А... У них же тут магия. Все возможно...
Только в этот момент меня осенило, почему я нахожусь в этом месте: я спасла короля.
Медленно подошла к трону и поклонилась. Пусть и не верю во все, что здесь происходит, но правила приличия никто не отменял.
- Добро пожаловать, моя юная спасительница. Я безмерно благодарен Вам за мое спасение, поэтому Вы в данный момент находитесь здесь. Я Вальтер де Ламор, король Бериллии. Я рад лицезреть Вас в своем королевстве. Но в этом мире Вы не просто так. Я хочу отблагодарить за свое спасение такого талантливого лекаря. В качестве благодарности я, король Вальтер де Ламор, даю согласие на помолвку с моим младшим сыном, единственным наследником трона, ныне являющегося принцем Касьяном де Ламор!
После этих слов я пошатнулась, чуть ли не упав. Что? Помолвка? С этим маньячилой?!
Глава 3. Женить нельзя убить
Король слишком торжественно говорил такие простые вещи. Его взгляд излучал тепло и доброжелательность. Но как только до меня дошел конец его фразы, я помрачнела. Казалось, даже грозовая туча на моем фоне была лишь маленьким безобидным облачком. Король решил меня наградить или покарать?! И что, черт возьми, это за королевство такое?
— Да, забыл сказать… – вновь подал голос король. – Этот мир не тот, к которому Вы привыкли. Сейчас мы совершенно в другом измерении. Как бы странно и пугающе это не звучало, но позвольте поспешить успокоить Вас, юная леди. Никто не посмеет к Вам прикоснуться, а тем более причинить любой вред.
Пыталась сдержать усмешку, ибо вспомнила о том, как очутилась здесь и едва не поплатилась жизнью за спасение короля. Другие не посмеют, по словам короля, меня и пальцем тронуть… Но Касьян – не другие, если даже мне не грозит опасность извне, то от него все равно с наибольшей вероятностью мне достанется. Сватать нас вместе – это все равно что кинуть живую мышь удаву. Даже если удав откажется есть мышь, в конце концов они не станут друзьями: мышь сама съест противника.