– Какая ты глупая, Аллочка. Разве не может быть женщина счастлива просто так, без мужчины?
– Не может, – решительно заявила Аллочка. – У тебя нет ни квартиры, ни денег, ни секса – какое уж тут счастье?!
Арина только улыбнулась такой немудрёной жизненной философии.
– А мы в Москву завтра едем, – неожиданно сказала Аллочка.
«А я в Лондон!» – хотела добавить Арина, но сдержалась. Побоялась сглазить.
Вечером к ней в комнату пришел отец для серьёзного, как он выразился, разговора. Мать, конечно, рассказала ему про Лондон. Она вообще была сдержанным человеком, немногословным, но на этот раз сердце её было неспокойно, и ей хотелось с кем-то поделиться переживаниями. Чесать языком с соседками она не любила, поэтому супругу пришлось принять эмоциональный удар на себя.
– Ты действительно хочешь поехать в Лондон, Ариша?
– Папа, это моя самая большая мечта!
– Может быть, мама права, и лучше поговорить с тётей Эльзой и её мужем, чтобы они пригласили тебя в гости в Ганновер?
– Папа, ну что такое Ганновер по сравнению с Лондоном? Сидеть два месяца с роднёй перед телевизором? Ты же сам говорил, что они никуда не выезжают и ничего не посещают, просто работают целыми днями, а по вечерам пьют пиво и смотрят российское телевидение.
– А как ты собираешься возвращать эти деньги Олегу?
– Я отработаю. Я списалась с Дашей, она обещала помочь мне с работой. Если вдруг не успею до августа, задержусь до сентября, возьму август за свой счёт. Ты представляешь: летние каникулы в Лондоне? Ты только вслушайся в эти слова! Разве ты когда-нибудь мог представить что-нибудь подобное?
– Я и сейчас представить не могу. Как мне страшно за тебя, мышонок.
– Папа, даже мне не страшно, – соврала Арина.
– Тебе не страшно, потому что ты ничего не видела ещё в этом мире.
– Так ведь я никогда и не увижу, если буду сидеть дома.
Отец тяжело вздохнул.
– Дай мне посмотреть твои буклеты из турагентства.
– Это не турагентство. Это клуб международного обмена. У них очень серьёзная репутация и пятнадцатилетний опыт работы. Они отправили за рубеж сотни студентов, люди возвращаются с деньгами и впечатлениями. Я видела этих людей у них в офисе. Они приходят снова, потому что хотят ехать и на следующие каникулы.
– Может быть, у этих студентов богатые родители.
– Нет, пап, просто у этих студентов более смелые родители. Они не боятся отпускать восемнадцатилетних детей. А мне уже двадцать шесть, ты не забыл об этом?
– Если бы тебе не было двадцать шесть, я бы никогда не согласился на эту поездку. Но я знаю, что ты разумная девочка и не наделаешь глупостей.
– Вот именно. Возьми буклет на столе.
Отец потянулся к разноцветной стопке.
– А это что за молодой человек на фотографии?
– А, один знакомый, – махнула рукой Арина.
– Краснознамёнский?
– Ну конечно! Разве здесь могут быть такие интересные мужчины!
– Челябинский? Кто-то из приятелей Олега? – отец придирчиво изучил портрет Джонатана. – Но он не молод, Аришка. Я бы дал ему около сорока.
– Тридцать восемь.
– У него уже наверняка двое детей. И он был женат. Может быть, даже неоднократно.
– Папа, у него нет детей. И он не был женат. А даже если бы и был, разве это делает его хуже?
– А почему ты уверена, что у него нет детей? Может быть, он по уши повязан алиментами?
– Нет у него никаких детей. И бывших жён тоже нет. Разве что бывшие любовницы, что при его внешности вполне допустимо.
– Ну, хорошо, хорошо. Наверное, хорошего мужа действительно нужно ещё поискать. Здесь уже почти никого не осталось. Как изменились времена! Раньше мужчины искали себе достойную жену по всей округе. Сейчас этим занялись женщины. Вот они, издержки эмансипации.
– Папа, ты рассуждаешь, как будто тебе сто лет. «Времена изменились… Издержки эмансипации…». Если хочешь достичь успеха в любом деле, нужно как следует потрудиться. Может быть, пришло время побегать, чтобы найти себе хорошего мужа.
– Где это видано, чтобы мышеловка бегала за мышами? – фыркнул отец. – Ну да что теперь молоть воду в ступе. До лета ещё целых два месяца. У тебя есть ещё время передумать, – успокоил он себя.
– После того, как Олег согласился дать денег? Ни за что в жизни!
– Я тоже дам тебе денег. Тысяч пятнадцать.
– Зачем? Ты же хотел сменить машину.
– Ну что, ты поедешь в Лондон во всяком тряпье? Я не могу позволить, чтобы моя дочь была хуже всех одета. Какой лорд обратит на тебя внимание?