– А чего у вас такие лица странные? – на пороге комнаты появилась Катя, завёрнутая в полотенце.
– Заперли нас. На окнах решётки, двери закрыты.
– Так откройте. Нам же ключи оставили.
– Нет ключей. Мы уже всю квартиру перевернули. Этот водила вчерашний, видимо, прихватил их, когда уходил.
– У меня ключи. Я их в карман куртки положила – в прихожей.
Марина метнула злобный взгляд в сторону Арины.
Так и не дождавшись обещанного утром Вадика, девчонки пошли на разведку. Солнце палило нещадно, часы показывали два часа дня, и торговля была в самом разгаре. Арабские мужчины торговали одеждой, коврами, посудой, золотыми украшениями, причудливой формы кальянами и табличками с выписками из Корана. Тут же располагался фруктово-овощной рынок. Закутанные с ног до головы в чёрное женщины разглядывали сквозь узкие прорези для глаз девчонок в летней одежде. Не смущаясь обстановки, Маринка надела коротенькие джинсовые шорты и облегающий топ. Из-под шорт виднелись малиновые резинки новых стрингов. Жара стояла градусов тридцать, женщинам в чёрном, должно быть, было очень жарко, и они мерили ненавистническими взглядами Маринины ляжки. Арина с Катей предпочли одеться в светлые брюки и закрытые футболки.
– Прямо как в мультфильме про Алладина. Багдадский базар, – воскликнула Катюха. – Сейчас найдём волшебную лампу, и появится джинн.
– Джинн – это в лучшем случае, в худшем случае появится главный евнух гарема и предложит нам проследовать в ароматные кулуары, – добавила Марина, насмешливо глядя на Арину и досадуя за то, что она своим воображением заставила её, Марину, всерьёз испугаться.
– Если бы ты не надевала трусы поверх шорт, шансов избежать гарема у нас было бы намного больше, – злобно буркнула Арина.
– Слушай, я тебя с собой не приглашала! Я тебя вообще не знаю! У тебя свои планы на эту жизнь, а у меня свои. Если ты такая затворница, чего ты вообще попёрлась в такую даль?! Чужая страна, чужие обычаи.
– Я в Лондон ехала, а не в Багдад. У меня колледж предоплаченный и жильё на две недели. И виза на полгода оформлена.
– Вот и езжай в свою принимающую семью, если тебя там ждут. Меня тут никто не ждёт, поэтому я руководствуюсь принципом: хочешь жить, умей вертеться. Я заплатила за две недели за это жильё и буду жить здесь две недели, пока не найду лучшего. Куда попали, туда попали. Если вместо Лондона Багдад, значит, будем выживать в Багдаде.
– Ну, тогда у тебя не самый лучший прикид для Багдада.
Марина сняла солнцезащитные очки и в упор посмотрела на Арину.
– Ещё одно слово про мой прикид, и я тебе врежу. Я тебе повторяю: не нравится – сваливай.
– Я тоже оплатила жильё за две недели, поэтому сваливать мне некуда.
– Тогда заткнись, – и Маринка продолжила своё шествие среди фруктовых рядов.
Катюха схватила Арину за руку, позволяя Марине уйти вперёд.
– Она неплохая девчонка, только грубая, – прошептала она. – Просто мы не ожидали, что нам жильё так дорого обойдётся, у нас ведь денег с собой немного, вот она и злится. Ей ведь ещё и за меня платить, я же у неё денег в долг взяла. Пока у меня работы нет, она за меня платит. А к вечеру она всё равно что-нибудь придумает, вот увидишь.
Девчонки купили сочные сливы по фунту миска и целую связку бананов, тоже за фунт. Сидя на ступеньках муниципального здания, они ели фрукты. Катюха тщательно протирала каждую сливу об подол футболки и аккуратно откусывала, стараясь не испачкать соком белые брюки. Марина разговаривала с хозяином лотка, толстым арабом, одетым в белую просторную рубаху и штаны.
– Предложил работу, – подмигнула она и с жадностью впилась в сливу. – Говорит, нужны помощники в магазине. Четыре фунта в час. А ещё сказал, что с жильём нас объегорили. Комната на двоих в этом районе стоит семьдесят-восемьдесят фунтов в неделю. А этот урод с нас сто фунтов с каждой хотел взять. Коммерсант. Хорошо, что я у него телефон спёрла.
– Ты спёрла телефон? – поразилась Арина.
– Я его одолжила, – уклончиво ответила Марина. – В качестве депозита. Чтобы он наверняка вернулся. А если не вернётся – я заберу телефон себе. У него крутой телефон. Сименс, последняя модель, я уже посмотрела в здешнем магазине девяносто фунтов стоит. Я тут одного чувака спросила, можно ли его здесь продать, он сказал, что фунтов сорок даст. И сигареты тоже продать можно. Не очень дорого, блок за десять фунтов. На ферме мы за двадцатку продавали, но там спрос был, а здесь большой город, он сказал, контрабандистов много, цены падают.
– И много у тебя сигарет с собой?