Арина наконец справилась с заколкой, и тёмные шелковистые волосы моментально выскользнули из узла и рассыпались по плечам. Волосы у Арины были густые, блестящие, замечательно оттеняющие её бледное лицо и серые глаза.
– Дурочка ты, Аринка, – пробормотала Аллочка в сапог. – Такую красоту прячешь.
– Что же мне, на уроки с распущенными волосами теперь ходить?
– А по-твоему, этот бабский узел намного лучше? Не будь у тебя чёлки, была бы с этой шишкой как старуха Шапокляк.
– Скажешь тоже! Ничего общего.
– Если бы у меня были твои волосы, я бы непременно носила их распущенными! Имеют же люди такое богатство и не умеют демонстрировать! А тут мучаешься всё утро со своей копной, и ничего путного из неё не выходит.
– Боже мой, кому тут демонстрировать-то? Ученикам что ли? Или Бармалею Петровичу?
– Замуж тебе надо, Аринчик. Что ты, всю жизнь с родителями жить будешь? Найди себе приличного мужика…
– Это в Краснознамённом-то? Если здесь и был кто приличный, то давно уже в Челябинск уехал. Из кого мне выбирать? Из тех, кого другие невесты забраковали? Кого жёны побросали от безнадёжности? А для молодых да перспективных я уже перезрелая невеста.
– А ещё пару лет в этой школе просидишь – и вообще никогда замуж не выйдешь. Пока ты ещё хорошо выглядишь, в незнакомом месте можно и скинуть пару лет. Пару годиков приврать – небольшой грех. Надо бы тебе куда-нибудь в санаторий путёвку раздобыть. Поговори с папиком – может, через завод выбьет. Придумаешь там какую-нибудь болезнь. Только надо такую, чтобы по ней одни мужики в санатории лечились.
– Простатит!
– А ты все смеёшься и смеёшься. А я тебе, между прочим, дело говорю, – обиделась Аллочка. – Ради твоего же личного счастья стараюсь. Поедешь в город на каникулы – подстриги волосы покороче, под каре, и купи себе белый берет. Эффект будет сумасшедший! Все мужики будут твои!
– Какие мужики?
– Челябинские! Зарплаты у них хорошие, по машине у каждого. Будешь жить в областном городе, а не в этой дыре, будешь на Чёрное море ездить в отпуск.
– Что ж ты сама здесь сидишь, такая продвинутая, с двумя иностранными языками и деловым мужем?
Аллочка сделала загадочный вид и поднесла палец ко рту.
– Никому ни слова. Собираемся в Москву с Богославским. В весенние каникулы едем на разведку. Надо успеть перебраться и обжиться, прежде чем ребёнка рожать. А то мне уже двадцать пять скоро, хочешь не хочешь, а возраст поджимает.
Всю дорогу в Челябинск Арина обдумывала разговор с Аллочкой. Не про берет и не про каре, и даже не про челябинских мужиков. Перед глазами в очередной раз со всей безысходностью встала вся эта Краснознамённая жизнь. И этот поселковый быт, эти будни и праздники, и бесконечная череда дней. Пять дней работаешь, два отдыхаешь. Одиннадцать месяцев работаешь – один отдыхаешь. Тридцать пять лет работаешь – и отдыхаешь посмертно. И самое ужасное, что пока работаешь, дни ещё летят. А выходные проходят за домашними делами, а отпуска на грядках, а пенсия там же, между домом и садом, только в окружении внуков. И ничего не меняется, и ничего не происходит. Все события наперёд известны: Новый год с массовым гулянием на площади, Восьмое марта с мимозой и гвоздиками, Первое и Девятое мая с шашлыками в саду, Последний звонок с тюльпанами и сиренью, Первое сентября с астрами и гладиолусами, День Учителя с невесть откуда привезёнными в уральскую глубинку розами. Ну да, ещё промелькнёт в начале марта день рождения, который она давно пытается замять, но мама всё равно помнит и встаёт утром пораньше, и заводит тесто на пирог с солёными грибами, и отправляет отца за бутылкой красного сладкого.
И привычно всё это, скучно и мило, и тоска находит от мысли, что так будет всегда. И ещё большая тоска оттого, что замужество, по большому счёту, ничего не меняет. И даже если бы среди поселковых женихов, которых она знала наперечёт, отыскался какой-нибудь заинтересованный, вряд ли бы её жизнь сразу расцвела неземным светом. Вот одноклассницы все уже замужем давно, детей нарожали, некоторые уже и развестись успели. Так и живут. Кто-то лучше, кто-то хуже, а в целом – ничего особенного. Дом-работа, работа-дом. А у неё – работа, работа, работа. А не будь её – что делать?
И тогда принятое ещё в зимние каникулы решение начинает казаться естественным и простым, и, как всё простое, гениальным.
Глава 2. Олег
Пока миловидная брюнетка за столом сосредоточенно просматривала свою тетрадочку в поисках нужной записи, Арина сидела в кресле напротив и крутилась по сторонам. Стены клуба международного обмена «Импульс» были увешаны картами и фотографиями радостных студентов. По всему офису были расставлены глобусы, флаги, вымпелы и прочая атрибутика вольной студенческой жизни, для которой границы не помеха. «Если очень захотеть – можно в космос улететь», – вспомнилась старая песенка. Арине вдруг стало легко и весело от всей этой обстановки и от беззаботных улыбающихся лиц на фотографиях, и она удивилась, что идея пришла в голову так поздно, когда на самом деле всё так просто – взять и улететь куда-нибудь в Америку.