— А пойдёмте подарки распаковывать?
Остаток дня прошёл очень весело. Мы с подружками распаковали все подарки, пересчитали деньги, честно поделили сертификаты в магазины белья, перчаток, платьев, долго всовывали друг другу в руки билеты в картинную галерею (не повезло Виа, она отвлеклась и не заметила, как мы пихнули эти бумажки ей в сумочку). Перемеряли подаренные платья. Поглядели на мою новую машину, прокатились по дорожке. За ворота выезжать побоялись. Права были только у меня, да и те сомнительные. Потом вернулась со службы мама, и девчонки мгновенно испарились.
К счастью, бабушка и тетка не пожелали остаться погостить. После мучительного семейного ужина они отправились по домам, а я вернулась в свою комнату, вспомнив о том, что у меня там, вообще-то, человек живой.
Раб был одет в рубашку и штаны, чисто выбрит. Волосы завязаны в хвост.
— Как тебя зовут? — спросила я, заползая на кровать.
Молчит.
Упрямый.
Видимо, статус для него внове. Конечно, мы ведь пошли сразу на третий этаж, где продавались только свежие рабы. Не только он у меня первый. Я у него тоже.
— Я вижу, что ты меня понимаешь. Не притворяйся.
Лицо раба не выражает совершенно никаких эмоций. Словно и не слышит.
— Если будешь строить из себя дурачка, я прикажу тебя выпороть, — пригрозила я. — Или вовсе уби… ликвидировать.
— Не прикажешь, — неожиданно ответил он, улыбнувшись еле заметно. — Ты слишком мягкая.
— Ла-а-адно, — протянула я. — Тогда сдам тебя близняшкам. Тебе понравится, верно?
Он улыбнулся уже по-настоящему. У меня дыхание перехватило: до чего ж красивый! Вот это я угадала с выбором!
— Не понравится. Я буду послушным. Меня зовут Северьян.
— Ян, стало быть, — усмехнулась я. — Что же, будем знакомы. Можешь звать меня Ли. Или Элианна. Только при остальных — сьенна и на «вы». Матушка не поймёт панибратства с рабами.
— Понял… Анна.
— Выпорю.
— Простите, сьенна. Виноват.
— Ладно, на первый раз прощаю. Иди сюда.
— Куда?
— В постель, болван.
— Вот так сразу?
— Спать будем вместе. Привыкать. Просто спать, ясно? Рядом. Молча.
— Я… мне бы в душ тогда.
— Так иди. Я ж разрешила.
Ян потёр затылок, куда был вживлён подчиняющий чип и напомнил:
— Ты в туалет разрешила. Душ — это другое. Наверное, надо мне какие-то правила сказать. А то эта штука больно делает. Очень.
Я широко раскрыла глаза: демоны, а он прав! Вот я… живодерка!
— Прости, прости! Можно передвигаться по комнате, спать в постели, пользоваться уборной. Выходить пока нельзя. Можно есть и пить. Можно смотреть в окно и брать любые книги и вещи. Меня трогать без разрешения нельзя. Пока. Общаться можно со всеми мужчинами, люди у нас надёжные. С женщинами нельзя. Будут домогаться — вызывай охрану, пульт на стене, там все подписано. Ну, или кричи.
Почему-то мне не хотелось, чтобы к нему кто-то приставал. Это ведь мой личный раб. Я сама ещё не поняла, зачем он мне. Но делиться пока не готова.
Глава 5. Близкое знакомство
Раб, в смысле, Ян горячий. Как печка. С ним жарко в постели. Всю ночь я на него натыкалась, просыпалась, засыпала и снова подскакивала, пока он не сгреб меня и не прижал к пылающему боку. Не то во сне забылся, не то не знал, что меня хватать вот так нельзя. Но в целом мне понравилось, я чувствовала себя неожиданно взрослой.
Утром откинула одеяло и разочарованно поджала губы: он был в трусах.
— Уже привыкла? — хитро взглянул на меня Ян.
— Почти. В процессе. Тебе лет сколько?
— Двадцать шесть.
— Много.
— В самый раз.
— Давай ты снимешь трусы? Пожалуйста.
Он прищурился и скривил было губы, но вспомнил, кто перед ним. Лицо мгновенно стало пустым. Изогнулся, приподнял бедра и разоблачился. М-м-м, как любопытно. И самое главное: можно смотреть и трогать, сколько я захочу. Он ведь — моя собственность, верно? И что с того, что ему это не нравится? Кто его спрашивает?
А все же совесть услужливо напомнила: он живой человек. Разумный. И рабом рожден не был. И уж точно не хотел им стать. И не выходила ли я два года подряд на пикеты против рабства, а? Но стоило красивому мужику попасть в мои руки — как я ощутила все прелести рабовладения. Хозяйкой себя почувствовала, вы поглядите!
— Можно я тебя потрогаю? — тихо спросила, убирая руку.
— Ты же главная? — Ян удивленно приоткрыл глаза.
— А ты — человек.
Он молча глядел на меня с очень странным выражением лица.
— Ладно, — сказала я, прикрывая его одеялом. — Отдыхай. Потом.