Выбрать главу
Ну, а море гремит,                        и горит изумрудно, и меняется каждые четверть часа. Взад-вперед я брожу неприкаянной тенью, и волна замывает прилежно следы... Значит, что же? Сегодня у нас воскресенье? Вечер, вечер субботний у звездной воды!
Милый куст,                   пропыленный, жарой опаленный, с чьей-то сохнущей майкой линяло-зеленой, до чего ты сейчас                   неказист и уныл... А каким ты поистине сказочным был!
Ты купался, в сиянье ночном трепеща, ты струился листвой наподобье плаща. И когда я на миг                           открывала ресницы, ты светился, как будто из синего льда, и прохладною веткою трогал нам лица, и на ветке, как птица,                           качалась звезда...
Самолет на Москву улетел на рассвете. Только б в небе его не застигла гроза! Обнимаю шершавые пыльные ветви и ладонью, смеясь, вытираю глаза.
На Святой – облаков ярко-белые груды, и плывут они по небу,                                  как паруса... Я живу в постоянном предчувствии чуда, и со мной происходят                                 иногда чудеса!

 

Осенний пожар полыхает в лесу, плывут паутин волоконца, тяжелые капли дрожат на весу, и в каждой по целому солнцу.
Какой нерушимый сегодня покой, как тихо планируют листья... Хочу вороха их потрогать рукой, как шкурку потрогала б лисью.
Как много их – рыжих, лиловых                                                 почти, коричневых и золотистых. Слетают на плечи, лежат на пути, трепещут на кронах сквозистых.
Торжественной бронзой покрыты дубы, горят фонари-мухоморы... Я нынче с рассвета пошла по грибы, бродить по глухим косогорам.
Брожу –            и нет-нет                       да присяду на ствол, к осенней прислушаюсь речи. Почудилось – кто-то по лесу прошел. Не ты ли прошел недалече?
Брожу –            и нет-нет                       да тебя позову, молчанье лесное развею. Мне эхо ответит, лукавя: ау... А я вот возьму и поверю!

Вчерашний дождь...

Вчерашний дождь         последний лист багряный сорвал с деревьев, рощи оголя́. Я вышла через заросли бурьяна в осенние пустынные поля.
Все шло своим положенным порядком, заранее известным для меня: ботва чернела по разрытым грядкам, рыжела мокрой щеткою стерня, блестели позолоченные утром весенне-свежей озими ростки... Их ветер трогал с нежностью,                                          как будто на голове ребенка волоски.
А журавли,                  печальные немного, на языке гортанном говоря, летели синей ветреной дорогой в далекий край,                          на теплые моря...
Ну, вот и все!                  И нету больше лета, когда друг друга отыскали мы. Но мне впервые не страшны приметы недальней неминуемой зимы.
Зимы, грозящей и садам и людям... Ну, что она отнимет у меня? Ведь мы с тобою                     вместе греться будем у зимнего веселого огня!

Прошло с тех пор...

Прошло с тех пор             счастливых дней, как в небе звезд, наверное. Была любимою твоей, женою стала верною.
Своей законной чередой проходят зимы с веснами... Мы старше сделались с тобой, а дети стали взрослыми.
Уж, видно, так заведено И не о чем печалиться А счастье...                Вышло, что оно на этом не кончается.
И не теряет высоты, заботами замучено... Ах, ничего не знаешь ты, и, может, это к лучшему.