Ровно до тех пор, пока я не слышу рядом знакомый голос.
— Привет.
Я так привыкла, что никто не мешает тренировке, что не заметила, как Кирилл вошел в зал.
— Привет. — Делаю вид, что ничуть не удивлена его появлению.
Хочу проскользнуть мимо, чтобы попасть в раздевалку, но Кирилл ловит меня за руку.
— Эй, постой. Я поговорить пришел.
Его прикосновение внезапно обжигает. Может, я не замечала этого раньше из-за злости? Меня в жар кидает! И все из-за того, что Кирилл стоит так близко? В зале обычно специфический запах влажности и пота, но сейчас его перебивает приятный аромат мужской туалетной воды. Кажется, его называют древесным. А еще от Кирилла пахнет мятной жвачкой и кофе. И чем-то вкусным… ванильным…
Ого! Он же держит стаканы с кофе в переноске. И бумажный пакет из той же кофейни.
— Ты мне завтрак принес? — смеюсь я.
Не знаю, отчего мне вдруг становится весело.
— А если и так? — хмурится он.
— Придется подождать, мне надо в душ.
— Кофе остынет.
— Не люблю горячий.
— Здесь подожду, — говорит Кирилл, усаживаясь на лавку рядом с женской раздевалкой. — И не вздумай сбежать.
Я и не надеялась, что легко отделаюсь. А бежать некуда, из раздевалки нет другого выхода.
Не спешу, но все же ополаскиваюсь и одеваюсь быстрее, чем обычно. И не больше пяти минут трачу на макияж. Это не потому, что мне хочется к Кириллу. Боюсь, кто-нибудь застукает нас вместе.
— Держи. — Кирилл протягивает мне кофе. — Клубничный раф. Правильно?
— Вау! — восхищаюсь я вполне искренне. — Как ты узнал?
Мой любимый кофе. Но об этом неизвестно даже маме! Только Полли и Тефтелька в курсе. Неужели Кирилл расспрашивал их обо мне? Ведь в кафе он приглашал еще вчера…
— Захотел — и узнал. — Он кладет мне на колени пакет. — Там пирожные.
— Эклеры?
Заглядываю в пакет и убеждаюсь, что права.
— Угодил? — Кирилл усмехается. — Теперь выслушаешь?
— У тебя есть пятнадцать минут, — киваю я и надкусываю пирожное.
Божественно! Оно свежее и тает во рту. Глоток сладкого кофе отправляет меня в нирвану.
Ладно, Кирилл определенно заслужил снисхождение. Он не купил меня угощением, но кидаться на него из-за этого как-то глупо. Тем более, никто не видит. И поросенком он меня уже не зовет.
— Любишь сладкое?
— Иногда, — соглашаюсь я. — Ты об этом хотел поговорить?
— Нет. Мия… Прости. За вчерашнее.
Я закашливаюсь, подавившись кофе. Нельзя же так! Интересно, это искренне? Или очередная игра?
Кирилл осторожно стучит по спине. Легонько, будто боится ударить сильнее.
— Все в порядке, — говорю я, отдышавшись. — Ты не мог бы повторить?
— Ты прекрасно все слышала.
А, так это дядя заставил его извиниться. Иначе он не отказался бы.
— Хорошо, Кай, — отвечаю я, вспомнив о его прозвище. — И что дальше?
— Дальше? Мия, зачем ты всех обманываешь?
Кофе внезапно становится горьким. Эклер — тоже.
Кто ты такой, Кирилл Карецкий, чтобы лезть ко мне в душу?
— А ты не знаешь, как такие, как вы, относятся к тем, кто беден? — спрашиваю тихо, поставив стакан на скамейку.
— Такие, как я? — переспрашивает он. — Я нормально отношусь. Зато лгунов терпеть не могу.
— Это твои проблемы. — Тщательно вытираю пальцы влажной салфеткой. — Хочешь рассказать всем, кто я?
— Хочу, чтобы ты стала моей девушкой.
Да что ж такое! Его заклинило, что ли?
— Зачем? Я же тебе не нравлюсь!
— Наконец-то ты спросила…
Глава 12
Кирилл
Все, что остается — это придумать правдоподобный ответ.
Мия смотрит на меня с интересом. Синева ее глаз… завораживает. Зря я пришел сюда ранним утром. Теперь не забыть и того, как Мия двигается. Ее пластика в сочетании с хрупкостью — нечто бомбическое.
Клео…
Клео брала женственностью. Она умела соблазнять. Давила на нужные точки, преподносила себя, как подарок — и тешила мое самолюбие.
Мия не такая. Она дышит естеством, не пытается понравиться. Она красива в любом состоянии — и когда злится, и когда растеряна, и когда улыбается.
Клео использовала меня. Я собираюсь использовать Мию. Но если сказать ей правду, она лишь посмеется надо мной.
— Почему не ешь? — Замечаю, что Мия отложила и пирожное, и кофе. — Не вкусно?
— Аппетит пропал, — отвечает она. — Кирилл, я задала вопрос.
«Ты мне нравишься. Давай встречаться».
Всегда считал, что это очень глупая фраза. Даже Клео пришлось потрудиться, чтобы я сказал… что-то похожее. А сейчас не хочу ничего говорить, кроме: «Ты мне нравишься».
— Мне нужны фиктивные отношения, — выдавливаю я, отведя взгляд. — Ты идеально подходишь.
Мия молчит. Ждет объяснений?
— Эй, ты же заметила, какой популярностью я пользуюсь? Это утомляет.
— Хочешь, чтобы в школе нас считали парой? — уточняет Мия.
— Да.
— И чем же ты от меня отличаешься? Это такая же ложь.
— Потому ты и подходишь. Кому еще такое предложишь? К тому же… ты в меня не влюбишься.
Отличный план. Мия перестанет шарахаться от меня в школе. Я с полным правом смогу настучать любому, кто косо на нее посмотрит. А дома мы будем вести себя, как чужие, а это устроит и дядю, и ее мать.
Идеально.
— Нет, — говорит Мия. — Я не буду твоей девушкой. Даже фиктивно. Если у тебя все, я пойду. Спасибо за кофе.
— Но почему?! — возмущаюсь я.
Вскакиваю и отрезаю ей путь к бегству, упершись обеими руками в стену. Мия стоит напротив меня, и не может вырваться. Правда, она и не пытается.
— Из-за твоей популярности, — отвечает она спокойно. — Ты о себе подумал, а обо мне — нет. А еще все знают, что я не встречаюсь с парнями. Тебе не поверят.
— Я умею быть убедительным.
— Кирилл, нет. Попроси кого-нибудь еще. Хочешь, поговорю с Полли? Или с Катей? Любая из них с удовольствием…
— Нет. Забей.
От злости бью кулаком по стене. И Мия испуганно зажмуривается.
Мне тут же становится тошно из-за того, что я ее напугал. Но отступить не могу, это выше моих сил.
— Ты будешь моей девушкой, — цежу сквозь зубы. — Иначе расскажу всем, что ты дочь служанки.
— Это шантаж, — выдыхает Мия.
— Да. Это он.
Мне кажется, что она не согласится. Сейчас выдаст что-то вроде: «Иди, рассказывай!» Но Мия вдруг бледнеет и спрашивает:
— Ты сумеешь меня защитить?
— Что? От кого? То есть, конечно, сумею. Даже не сомневайся.
— Тогда попробуй.
— Ты о чем?
Я действительно теряюсь. Она говорит как-то непонятно, загадками. Кого она боится? Попробовать… защитить?
— Попробуй стать моим парнем, — поясняет Мия. — Добиваться умеешь? Только не силой.
— А-а… Хочешь, чтобы я за тобой ухаживал?
— Да.
Теперь она смотрит дерзко и насмешливо, и я принимаю вызов.
— Договорились. Но ты… ответишь взаимностью?
— Не сразу.
— Окей… — тяну я. — Так даже забавнее.
— Вне школы ты со мной не заигрываешь. И дома не провоцируешь.
— Само собой. Мне, знаешь ли, тоже запретили к тебе приближаться.
Мия кривит губы, но никак это не комментирует.
— И ты не мешаешь мне учиться, — добавляет она.
— Даже помогать буду, — заверяю я.
— Это лишнее.
— Разберемся.
— И никаких подарков.
— Эй, не слишком ли много условий? — усмехаюсь я.
— Я не смогу объяснить, откуда они у меня, — сухо произносит Мия. — И так как это я нужна тебе, а не наоборот, я буду ставить условия.
— Камон! Сейчас ты договоришься, что целовать тебя нельзя.
— Конечно, нельзя!
— Ага…
Мия стоит удобно — спиной к стене, между моих рук. И поцеловать ее очень легко. Надо лишь наклониться… и прижаться губами к ее губам…