И вот эта минута наступила, а граф ничуть не изменился. Ни улыбки на его губах, ни даже малейшей искорки в его глазах не промелькнуло. Он был холоден, строг, и правительница почувствовала себя одинокой и очень жалкой, такой, которая не столько может радовать своими милостями, сколько, напротив, сама нуждается, чтобы были ласковы с ней.
— Вы благополучно приехали? — спросила она, воображая, что очень мила, но, произнесши это, сейчас же поняла, что это не то, что нужно, и покраснела.
— Благодарю вас, ваше императорское высочество! — спокойно ответил Линар.
— Ах, это вовсе не то! Я говорю не то, что хочу! — вдруг помимо воли вырвалось у Анны Леопольдовны, и вдруг она совершенно неожиданно для себя заплакала и проговорила: — Я так несчастна!
В эту минуту она действительно чувствовала себя несчастной, потому что все у нее вышло не так, как следует. Уж очень она ждала этой минуты, слишком много на нее надеялась, что будет от нее большая радость!
Теперь она была готова совсем разрыдаться капризными слезами, именно потому, что все кругом исполняют ее волю, и вдруг самое главное, что она желала, не удавалось ей.
— Вы несчастны? — с удивлением переспросил Линар. — Но, ваше императорское высочество…
Принцесса топнула ногой.
— Не называйте меня «высочеством»! Мы тут одни, и вы для меня старый и испытанный друг. У меня теперь нет никого близких, а между тем я так нуждаюсь в совете искреннего друга!
— Но у вас есть и друг, и помощник, и близкий человек!
— Кто? — искренне удивилась Анна Леопольдовна.
— Граф Миних! — проговорил Линар и слегка отвернулся в сторону.
«Так вот оно что! — радостным трепетом прошло через все ее существо. — Он ревнует меня к Миниху!
— Но граф, мой милый граф, — сейчас же весело рассмеявшись, повторила правительница и, сев не канапе, показала графу место возле себя, — сядьте здесь!
Он повиновался и опустился возле нее на канапе, но, по-прежнему официальный, почтительный, сел необыкновенно прямо, словно вытянувшись на коне в строю.
— Нет, граф Миних не может быть мне ни другом, ни близким человеком! — воскликнула Анна Леопольдовна.
— Однако вы обязаны ему многим… да всем почти! — несколько мягче сказал граф.
— Да, конечно! Однако я могла воспользоваться плодами его измены, но не могу уважать изменника! — с гордостью проговорила принцесса, невольно повторив фразу, которую, причесывая ее, подсказала ей Грунька, и в ту минуту вовсе не подозревая, что повторяет чужие слова.
— Это весьма мудро, ваше…
Линар хотел сказать «ваше высочество», но Анна Леопольдовна быстрым движением остановила его.
Граф улыбнулся и почти совсем простым и свободным тоном произнес:
— Я хочу сказать, что если вы так смотрите на Миниха, то это очень умно, потому что если Минах мог изменить бывшему герцогу-регенту, то он еще легче может изменить и настоящей правительнице и объявить себя регентом на время малолетства императора.
— Вы правы, я об этом даже не подумала, проговорила Анна Леопольдовна. — Как это вы хорошо сообразили! Ведь и в самом деле это верно! И как это глубоко, сейчас видно, что вы — настоящий государственный человек! Вот видите, как мне нужны поддержка и дружеский совет!
— Но ведь вы же замужем теперь!
— Ах да — это правда, я замужем! Я чуть было не сказала, что забыла об этом! Ах, если бы я в действительности могла хоть на минуту забыть о несчастном принце, которого мне по воле и по политическим соображениям покойной тетушки дали в супруги!
«Он ревнует меня и к моему мужу!» — мелькнуло у нее в голове.
— Но, как бы то ни было, он — ваш супруг и должен помогать вам своими советами!
— Помогать советами? Принц Антон? Но вы, очевидно, не знаете его?
— Я не был представлен его высочеству принцу.
— Да ведь он же смешон! Он просто смешон! Вы знаете, что вы делаете? Вы меня заставляете рассказать вам, что мы делаем. Помните Юлиану, мою фрейлину Мангден? Так, знаете, мой муж заикается; мы чем-нибудь раздразним его да подведем к бюсту адмирала Апраксина, который стоит здесь, во дворце, потому что это сначала были его хоромы. Принц начнет браниться с нами, а уж у него привычка: раз он начнет в чем-нибудь заикаться, так не сойдет с места, пока не сумеет высказать все, что ему хочется! Мы уйдем, а принц все стоит перед бюстом и бранит его. Ужасно это смешно! Так что же вы хотите, чтобы он мне насоветовал?
— Хорошо! Ну а сами вы неужели не можете решить, как вам обойтись с человеком, которого сами же называете изменником?
— Ах, это очень сложно! Я много думала об этом!