«Я не могу уйти. Просто не могу. Нет! Я должна!».
Кристина лежала на траве, стараясь взять себя в руки. Паника медленно но верно острыми ледяными коготками процарапывала путь к ее сердцу.
Наконец она разозлилась. На всех этих отвратительных людей, собравшихся в одном проклятом городе, на правила, придуманные незнамо кем, на саму себя за собственную плаксивость и слабость.
«Ну и что дальше? Будешь здесь лежать и жалеть себя? Может, подождёшь, пока Анечка придёт в себя? Мне плевать, как ты это сделаешь, но ты уйдёшь отсюда немедленно!».
Таким образом наставив себя на путь истинный, Кристина поползла вперёд на локтях, изо всех сил помогая себе левой ногой. Длинное платье мешало и то и дело рвалось, цепляясь за острую сухую траву и камни. Это страшно мешало передвигаться, и в какой-то момент Кристина с громким рычанием оторвала юбку, оставив совсем немного ткани. Стало легче.
С перерывами, горькими слезами и воплями, она кое-как доползла до дороги и выбралась на асфальт. Он был горячим и обжигал кожу. Дорога была пустынна, ни одной машины, человека или даже собаки.
Кристина подумала о том, что было бы чудесно, если бы так было всегда: только она и пустая дорога. Тогда бы не было никаких подобных проблем.
Когда ее глаза уже стали закрываться от нервных потрясений и боли, она вдруг услышала звук мотора. Из-за поворота далеко впереди вырулила машина и теперь двигалась прямо к ней. Она подняла руку вверх, чтобы ее заметили.
«Не может быть, чтобы мне всегда не везло. Это просто невозможно. Теперь меня спасут. Я знаю. Не могут же в этом городе жить лишь одни мерзавцы…».
Машина притормозила и поравнялась с лежащей Кристиной. Она кое-как приоткрыла глаза. Это был пикап. Чертов пикап. Снова!
— Нет, — закряхтела Кристина, красная пелена заволокла ей глаза, она совершенно вымоталась и теперь лежала на асфальте, пытаясь приподнять голову.
— Уезжай… — прохрипела она, изо всех сил напрягла мышцы шеи и уставилась в лицо водителя.
Дядя Валера смотрел на неё серьезно и печально. Кристина одарила его умоляющим взглядом, понимая, что ещё немного, и она погрузится в небытие.
— Пожалуйста… — прошептала она, и силы оставили ее. Последним, что она видела, было внимательное лицо дяди Валеры. А последним, что слышала, — звук открывающейся двери автомобиля…
Очнулась Кристина в больнице. Она открыла глаза и поняла, что лежит и не может пошевелиться. Девушка совершенно не ощущала собственного тела, и ей это нравилось. Никакой боли, никаких проблем. Только она и этот серый потолок, испещрённый сотнями малюсеньких трещинок.
Не успела девушка вспомнить все ужасы, что с ней приключились, сознание снова оставило ее.
В следующий раз Кристина очнулась, когда ее сажали в инвалидное кресло.
— Что вы делаете? — губы Кристины двигались с большим трудом. Кажется, ей дали какое-то очень сильное лекарство.
Дядя Валера, помогавший ей сзади, лишь усмехнулся. Кристина с удивлением заметила, что ее нога теперь в гипсе.
— Я сломала ногу?
— Да, девочка. Но это не страшно. Все быстро заживет. А теперь нам пора.
Кристина попыталась встать, но поняла, что тело все ещё ее не слушается.
— Не надо сопротивляться, — проворковал дядя Валера, вывозя коляску с девушкой из больницы. — Это вовсе ни к чему.
— Почему вы на их стороне? — бесчувственным голосом спросила Кристина. Она понимала, что этот мужчина прав. Сопротивление бесполезно. Жизнь испорчена. Да и к черту!
Дядя Валера кое-как поднял девушку на руки и усадил на переднее сиденье своего пикапа. Кристина взвизгнула. Теперь она снова начинала чувствовать боль. Это походило на пытку. Мужчина сложил кресло и кинул его в багажник, затем сел за руль и заговорил:
— Здесь только одна сторона, девочка. И ты скоро это пойдёшь. Если ты не хочешь жить в аду, ты тоже будешь на их стороне. Даже не так. Ты станешь ими.
Кристина брезгливо поморщилась.
«Нет. Этого не будет».
Однако что-то внутри неё страстно желало этих страшных невообразимых перемен. Лишь бы все это поскорее закончилось. Что угодно — лишь бы перестать быть жертвой.
Дядя Валера завёл мотор. По щеке Кристины покатилась крупная слеза.
«Лишь бы из-за меня больше никто не умер…».
Всю дорогу они ехали в тишине. Кажется, пару раз дядя Валера хотел что-то сказать, но лишь открывал рот и закрывал его через пол секунды, так и не решившись высказаться. Кристина смотрела в окно, то и дело проваливаясь в беспокойный сон и снова приходя в себя.
Девушка догадывалась, куда они едут, и ей было плевать. Церковь так церковь, венчание так венчание. Кристина взглянула на своё платье и улыбнулась: капли крови, рваная юбка вся в грязи, на животе огромная дыра, и куски невесомой ткани развеваются на ветру.
Девушка никогда не думала о собственной свадьбе в подробностях, как подобает юным мечтательным леди. Она никогда не стремилась к замужеству. Однако она никогда не думала, что будет венчаться в церкви в таком виде.
Дядя Валера, похоже, заметил ее оценивающий взгляд и все-таки заговорил, поворачивая направо:
— Мы приехали. Сейчас тебе помогут переодеться и умыться. А потом состоится венчание. Это очень красивая и очень старая церковь…
Почему-то Кристина подумала, что мужчина дальше скажет что-то вроде: «Тебе очень повезло». Но дядя Валера лишь молча смотрел на свои руки.
Через несколько минут после того, как автомобиль притормозил у тёмного, но действительно красивого храма, мужчина повернулся и уставился на Кристину. Это был долгий красноречивый взгляд. Кристина поймала его и на секунду подумала, что он передумал, и все же поможет ей сбежать подальше от этого страшного места, столько раскаяние и сочувствия было в этом взгляде.
Но дядя Валера взял себя в руки, быстро отвел взгляд и вышел из машины, затем помог вылезти Кристине, и снова усадил ее в кресло на колесиках. Девушка вдруг позволила себе погрузиться в полное небытие.
Будь, что будет, она не хочет этого видеть. Она настолько слаба, что с ней можно делать, что угодно. И это хорошо. Она не будет делать ничего. Она все-таки отчаялась. Потеряла надежду. Их план сработал идеально…
Глава 17. Хорошая новость
Кристина чуть приоткрыла глаза и обнаружила, что ее везут по дорожке в церковь. На ней было другое платье. А значит, кто-то ее переодевал.
К горлу Кристины подкатил ком, и она с шумом его проглотила. Она осмотрелась по сторонам: вокруг были люди. Она заметила тех самых охранников, которые якобы пытались ее удержать. Якобы.
— Актеры, шуты… — прошипела Кристина себе под нос, уничтожая их взглядом.
Они же на неё не смотрели. Они будто бы получали удовольствие от погоды. Солнечные лучи ласково пригревали, и Кристине захотелось вскочить и закричать:
— Да вы что здесь все, с ума посходили, что ли?!
Но, разумеется, она этого не сделала. Она просто хмуро смотрела по сторонам, пока вдруг не встретилась глазами с Матвеем. Он стоял возле одного из охранников. Того самого, которого Кристина так ловко огрела палкой. Глаза Матвея были полны боли и сочувствия. Когда Кристина на него посмотрела, он вдруг нахмурился и двинулся в ее сторону.
— Нет, этого не будет! — крикнул он, выхватывая инвалидную коляску из рук дяди Валеры и пытаясь ее развернуть. — Что вы с ней сделали? Что вы сделали?!
На него накинулись какие-то люди. Коляска с Кристиной одним колесом съехала с дорожки и увязла в грязи. Отчего девушка вместе с ней покачнулась и упала на влажную землю и траву. Кажется, по ее щекам текли слёзы, но она даже и не думала подниматься. Она смотрела, как какие-то люди бьют Матвея, и он изо всех сил пытается сопротивляться. Как у него в конце концов заканчиваются силы, и ему связывают руки за спиной.