— И еще мне надо вас сфотографировать.
Он смотрит на нее.
— Сфотографировать?
— Да. Для электронного ключа. И для ваших статей в газете. В общем, мы убьем двух зайцев, так сказать, ха-ха.
Она пытается улыбнуться, но губы ее чуть заметно дрожат.
— Я ходила на курсы фотографов, — заявляет она, предваряя его скептические замечания. — Просто стойте там, где стоите, а я сделаю все остальное.
Из-за стойки появляется фотокамера со штативом. Женщина устанавливает ее. Хеннинг не знает, куда надо смотреть, и просто глядит вперед.
— Вот так! Попробуйте улыбнуться!
Улыбнуться. Он не помнит, когда улыбался в последний раз. Она быстро щелкает три раза подряд.
— Отлично! Меня зовут Сельви, — произносит женщина и протягивает ему руку над стойкой. Он пожимает ее. Мягкая приятная кожа. Хеннинг не помнит, когда последний раз прикасался к мягкой и приятной коже. Она достаточно крепко пожимает ему руку. Он смотрит на нее и разжимает ладонь.
Когда Хеннинг разворачивается и уходит, он думает о том, заметила ли она, что у него на губах почти сформировалась улыбка.
Глава 3
По дороге из приемной на третий этаж Хеннингу приходится не менее трех раз воспользоваться новым электронным ключом. Кроме того факта, что редакция по-прежнему находится на старом месте, ничто не напоминает ему о помещении, в которое он пришел работать почти два года назад. Теперь здесь все новое, даже ковролин. Кругом белые и серые поверхности, появился кухонный закуток, в шкафчиках наверняка стоят чистые стаканы и чашки, на столах и стенах — жидкокристаллические мониторы.
Он оглядывается. Четыре кругляшки. Как минимум два красных аппарата с пеной. Хорошо. Или, скорее, нормально.
Помещение имеет форму большой длинной латинской буквы L. У окон, разделенные ширмами из цветного стекла, стоят письменные столы и стулья. Здесь есть комнатки размером в один квадратный метр, в которых можно взять конфиденциальное интервью или спрятаться от шума. Есть туалеты. Даже туалеты для инвалидов, хотя, кроме него, здесь не было ни одного человека с физическими недостатками. Но на сей счет наверняка существуют правила. Кофеварка была всегда, но теперь у них есть кофемашина. Та самая, которой для приготовления одной чашки хорошего черного кофе требуется 29 секунд. А не четыре.
Хеннинг любит кофе. Невозможно быть хорошим журналистом, если ты не любишь кофе.
Он мгновенно узнает стоящий в помещении гул. Разные иностранные телекомпании показывают одни и те же новости снова и снова. Сплошные сенсации. Бегущая строка биржевых показателей внизу экрана. Куча дисплеев показывает, что на своих удивительно старомодных, но по-прежнему живучих страницах телетекста сообщают телекомпании НРК[2] и ТВ2. Канал новостей гоняет сообщения по кругу. У них тоже есть бегущая строка, передающая суть каждого сообщения одним предложением. Он слышит характерные звуки полицейской рации, как будто Р2Д2 из «Звездных войн» посылает сообщения из далекого далека. На каком-то радиоприемнике тихо вещает канал НРК «Новости круглые сутки».
Сонные репортеры барабанят по клавиатурам, телефоны разрываются, люди обсуждают новости, высказывая свои точки зрения. В углу, у главного редакционного стола, где все материалы пережевываются, взвешиваются, отвергаются, вызывают восторг, приукрашиваются или основательно перерабатываются, лежит куча газет — бумажных газет, свежих и старых, — на которую набрасываются вновь прибывшие журналисты, чтобы жадно прочитать их за первой чашечкой кофе.
Здесь царит обычный контролируемый хаос. И в то же время все кажется чужим. Уверенность, которую Хеннинг привык испытывать после многих лет работы на улице, в поле, когда он мог появиться на месте преступления и почувствовать себя на своем месте, будто улетучилась. Все это было в другой жизни, в другой эпохе.
Это как вновь почувствовать себя новичком. Кажется, что он играет в пьесе, в которой ему досталась главная роль Горемыки. Парень, о котором все должны заботиться, помогать, ставить на ноги. И хотя он еще ни с кем, кроме Сельви, не обменялся ни словом, у него есть чувство, что никто не верит в удачный исход. Хеннинг Юль никогда не станет таким, как прежде.
Он идет медленно, пытаясь найти знакомых. Лица. Вокруг только лица, осколки книги памяти, которую, как ему казалось, он прочитал в последний раз. И тут он видит Коре.
Коре Йельтланд висит на плече у какого-то журналиста у главного редакционного стола. Коре — редактор отдела новостей в «123новости». Это невысокий щуплый мужчина со взъерошенными волосами, увлеченный своей работой больше, чем кто-либо другой, с кем Хеннингу доводилось встречаться. Коре похож на шагающего кролика из рекламы батареек Duracell, в голове которого умещаются сотни разнообразных новостей, а также арсенал мнений по поводу абсолютно всего.