— Тр-рр-рр-цок-цок-цок!
Потом он встопорщил блестящие пёрышки и отчётливо произнес слова, которых столько лет ждали от него:
— Труд и победа!
Глава восемнадцатая,
последняя по настоящему
Прошло всего полгода после возвращения мастеров.
Из порта корабельщиков в осеннее море вышла флотилия.
Десятки кораблей, дымя и раскачиваясь на волнах, взяли курс к далёкому берегу.
На мостике флагманского корабля стоял в новой фуражке Глеб Смола. По палубе нетерпеливо расхаживали два мастера. Взволнованно смотрели вдаль Нигугу и Эта.
Команды готовились к высадке. Корабельщики растягивали вдоль бортов канаты с крючьями, проверяли шесты и штурмовые лестницы.
Наконец, через несколько дней из туманной дали едва заметной полосой показался берег.
Полоса начала расти, шириться, и скоро угрюмые скалы встали перед носом кораблей.
— Приготовиться к высадке! — скомандовал Глеб.
С шумом упали в воду якоря.
— Смотрите! — Нигугу вытянул вперёд руку.
На вершине горной гряды показались несколько голов. Лохматые, заросшие люди с тревогой наблюдали за кораблями. Над головами людей поблёскивали острия пик.
Нигугу сорвал с себя шапку и тревожно замахал ею.
Эта испуганно прижалась к плечу отца.
— Ну вот ещё! — сказал Буртик. — Ничего особенного. Чтобы воевать всерьёз, надо иметь много людей и много желания. Ни того ни другого у них нет.
С кораблей спустили шлюпки. Матросы, волоча за собой лестницы и канаты, заняли в них места.
— Разом! Разом! — засверкали на солнце лопасти вёсел.
Когда первая шлюпка ткнулась носом в песок, из неё выскочили Глеб Смола, два мастера и Нигугу с Этой.
— О-о, — сказала Эта, — какие горы! Я их помню. Здесь мало что изменилось.
— Да, — сказал ей Глеб Смола, — берега и люди меняются медленно. Но не будь я моряком, к нам послан разведчик.
Со скалы на верёвке спускался человек. Достигнув земли, он направился к корабельщикам.
— Э, да он мне знаком! — сказал Нигугу. В приближавшемся бездельнике он узнал начальника королевской стражи.
— От имени армии страны бездельников предлагаю вам сдаться! — сказал начальник стражи, подойдя к мастерам.
— То есть как? — удивился Глеб Смола.
— Тогда сдаться придётся нам. — Начальник стражи вздохнул и, повернувшись к скалам, махнул рукой.
На самой высокой скале взвилось серое полотнище в дырках.
— Они выкинули белый флаг! — крикнул Буртик. — Они сдаются!
Запрокинув головы, мастера смотрели на вершины гор. Там, то взлетая, то падая, билось на ветру последнее знамя государства лентяев.
— Совсем другое дело! — сказал Глеб Смола.
На этом из заканчивается повесть о приключениях двух мастеров в Стране бездельников.
ПУТЕШЕСТВИЕ НА «ТРИГЛЕ»
Рис. М. Беломлинского
Эту книгу я писал вот так.
О чём она?
Может быть, о следах доисторических зверей.
Может быть, о кораблях.
Может быть, о чёрных в белую полоску скалах...
А может быть, о людях, которые плавают на кораблях, ищут древние следы, проходят поутру скалистыми берегами...
Больше всего на свете я боюсь показаться трусом.
Когда Марлен спросил:
— Хочешь в экспедицию?
Я ответил:
— Ещё бы!..
Ночь я уже не спал.
Я смотрел в окно; за окном мне мерещились горбатые волны и зловещие плавники акул.
Марлен — учёный и водолаз. Он изучает морское дно.
А я — художник. Я плохо плаваю. Зачем мне всё это нужно?
ПРИ ЧЁМ ТУТ Я?
На другой день с чемоданом в руках я пробирался сквозь толпу на пристани.
— Где здесь экспедиция? — спросил я мужчину в жёлтой соломенной шляпе.
Соломенная шляпа посмотрела на меня сверху вниз.
— Прямо.
Прямо передо мной возвышался белоснежный борт теплохода. На белой краске горели бронзовые окошки — иллюминаторы.
Загорелые матросы, ловко, как обезьяны, бегали по крутым лестницам.
А ГДЕ МАРЛЕН?
Грохнула музыка. Тонкие стальные канаты шлёпнулись в воду. Белый борт медленно пополз вдоль причала.
Теплоход описал по бухте широкий полукруг и вышел в море.
ВОТ ТАК РАЗ!.. А Я?..