— Нет, это праздник какой-то! — недовольно сказал Мстислав Лыкович. — Куда ни плюнь, попадешь на золотую цепь. Не друзья у меня, а сплошные нью рашенз. Беда-а-а, что у меня нету такой же крутой фенечки из золота. Не потому беда, что завидно мне. А потому, что нужно теперь искать четвертого мужика с цепью где-то на стороне.
— Если постараться, можно найти четвертого старца всего за несколько недель, — сказал Леванид Зиждитель. — Я лично знаком с Саулом Росхом, крещеным пастырем горского народа овесов — он живет в селе Бад в Овсетии. До тех мест плыть Влагою не более дюжины дней…
— Далековато, — сказал князь Вышградский, откидываясь на спинку узорчатых кресел. — А нет ли кого здесь, на Руси?
— На Руси есть Свенальд-варяг, раскаявшийся убийца князя Олега, — отвечал алыберский царь. — Еще есть Белун-отшельник, бывший чародей, в прошлом языческий божок Световит, — он живет в чаще северного леса и молится за грехи языческого славянства. Ах, конечно же! Есть еще один отшельник совсем рядом, в Залесье! — старый князь Всеволод Властовский, удалившийся от мира после захвата его вотчины Ярополком. Правда, его золотая цепь долгое время считалась утерянной…
— Ну… тут ты немного опоздал, Георгич! — грустно перебил Мстислав Лыкович. — Старый князь Всеволод уже умер. Бобик сдох, поздняк метаться. Одним старцем меньше.
— Упокой Господь его душу, — после недолгой паузы тихо сказал Леванид Алыберский. Медленно, один за другим, князья и богатыри осенили себя крестным знамением. Дед Посух в углу быстро отвернулся и забормотал что-то себе под нос, изредка негромко вздыхая.
— Стало быть, из ближних дедов могут помочь только двое — Свенальд и Белун, — продолжал меж тем Мстислав. — Они далече ли отсель?
— Свенальд в Престоле, Белун — в окрестностях Немогарды, — отвечал царь Леванид. — До Свенальда добираться верхами два месяца, кораблем плыть — три недели. До Белуна же плыть с неделю, на лошади добираться — полгода.
— О’кей, парни! — Мстислав шумно выдохнул, нахмурился, почесал затылок и снова выдохнул. — Я привезу вам кого-нибудь из старцев к завтрашнему вечеру. Который из них полегче будет?
— Полегче?
— Да-да, полегче! Хорошо, я заострю вопрос иначе: который из двух старцев менее толстый?
— Зачем тебе? — Алексиос Геурон поморщился.
— А затем, что интересно! Не ты же его на себе тащить будешь по воздуху! Не уверен, что мой волшебный сапог вытянет двоих в меру упитанных мужчин. Поскольку я подрядился тут у вас, как позорный Карлсон, развозить нищих старцев с золотыми цепями, меня интересует только одно: чтобы пассажир попался полегче и посговорчивее, чтобы в салоне не курил и тучной своей фигурой окно кабины водителя, понимаешь, не загораживал!
— Лети-ка ты, Славка, лучше в Немогарду за Белуном, — усмехнулся Данила Казарин. — Разве не помнишь в учебнике истории картинку «Ярополк убивает своего брата Олега»? На том рисунке как раз воевода Свенальд изображен. Очень массивный дядька. Почти такой же толстый, как ты сам…
— И вовсе я не толстый! — взревел, багровея, Мстислав. — Человек инициативу проявил, а его толстым дразнят! Нет бы спасибо сказать… Неблагодарные. Вот я сейчас откажусь лететь и сяду на диету — будете знать.
— Господи, не ссорьтесь! — рассмеялся Алексиос Геурон. — Лучше порадуйтесь: слава Богу, у нас есть теперь все шансы остановить Чурилу и привезти на Русь новый христианский миропорядок… Я имею в виду бел-горюч камень Пучину. Если Славка каким-то образом доставит сюда еще одного, четвертого старца — или просто поможет нам установить с ним связь, — мы возьмем имперские Стати и выступим в путь…
— Мы сделаем все, что нужно: мы наденем железные сапоги и возьмем в руки посох странничества, — сказал царь Леванид. — Мы сохраним Имперские Стати и пробудим к жизни, к славным подвигам самого великого из русских богатырей!
— Есть только одна сложность, — глухо сказал Данила. Все обернулись — он стоял у окна, скрестив руки на груди и глядя в сторону.
— Есть одна сложность, — сказал Каширин. — Я не могу отдать вам скипетр и державу. Они нужны мне самому. Я не поеду с вами.
БЛАГОДАРСТВЕННЫЙ СПИСОК
лиц и вообще субъектов, по отношению к которым авторы настоящего сборника игровых этюдов в разное время и по разнообразным причинам испытывали признательность
Их Императорским Высочествам Великой Княгине Марии Владимировне, Вдовствующей Государыне Леониде Георгиевне, Наследнику-Цесаревичу Георгию Михайловичу.
Айре оф Три-сет — черной бестии.
Александру Самойлову — за последний шанс.
Александру Солженицыну — взявшемуся за красное колесо.
Александру Степаненко — моему первому боссу в журналистике.
Алексею Петрову (по просьбе Данилы).
Алексею Сиверцеву (по просьбе Алексиоса).
Андрею Шитову — за целых десять месяцев в доме на Beauregard.
Андрею Шторху — за встречу на Care de Montparnasse.
Бару «Зеленый шум» на берегу Потомака.
Владимиру Кикиле — за Надежду. За рецепт «Мартышки» extra dry straight up.
Владимиру Ренну — за открытие St. Genevieve-du-Bois.
Владу Филиппову — за встречку!
В.Я.Чуксееву.
Городу Пущино-на-Оке — за Мамаев курган и г-на Пшеничного.
Грязному городу Парижу — за мягкие лавочки. За то, что не забыл 14-го года.
Даниле Мокину — Russland u: ber alles!
ДАСу МГУ — за любезно предоставленные декорации для написания пролога.
Дедушке Джо и Билли Ньюману — за хороший вечер в Опри.
Десятнику Жиле — за то, что приходит вовремя.
Джиму Бессману — за Ваш Нашвилл.
Дипломатической службе ТАСС — за крепкие традиции.
Дмитрию Воробьеву — за отсутствующих здесь дам!
Игорю Борисенко — за sixpack «Саранака» в дорогу.
Игорю Васильевичу Рябову — за йестердэй и туморроу!
Компании «Олдсмобил» — за хороший характер.
Константину Победоносцеву — наставнику короны.
Константину Денесюку (по просьбе Данилы).
Константину Малофееву (по просьбе Мстислава) — за то, что есть эта книга.
Ласте (по просьбе Мстислава) — спасибо, крошка!
Максу Личко — за веселую компанию на улице Ремизова.
Масеньке и папочке.
Моей любимой сестре Аринушке — :)
Монаху Крониду — за дружеское гостеприимство.
Москве — за то, что четвертому не бывать!
М.Ю.Васильеву — за натаску в Костерино.
Нике Дунаевой — за вакцину от медовой лихорадки.
Николаю Гоголю — за выбранные места.
О. Александру (Салтыкову).
О. Дионисию (Крюкову).
О. дьякону Андрею (Кураеву).
Одиссею Лаэртиду — узнавшему, что Чистилища не существует.
Оле Абдурахмановой — за все, чего между нами не было.
О.И.Фаризову.
Павлу Деркасову — за долготерпение.
Паше Кашину — за «Жизнь» и «Бледного Ангела».
Пивному ресторану «Арсентьич».
Питерскому пивзаводу «Балтика» — за все, что эти парни сделали для нас.
Питеру Вайсону (Тиниберу) — за никогда не бывалые четыре года в № 702.
Полковнику Васину — за новые данные разведки.
Пртп. Аввакуму — пищаль не стрелила!
Профессору Бабаеву — лучшему экзаменатору.
Сэмьюэлу Эдамсу — пивовару-патриоту.
Стасу Свердлову — за пельмени с водкой.
Улице Ремизова — и этим все сказано.
Трактиру «Хлестаков» — за утку, не долетевшую до середины Днепра.
Федору Тютчеву — великому цензору.
Федору Достоевскому — за Настасью Филипповну.
Философу Бердяеву — всего за одну фразу.
Шуре Провоторову (по просьбе моей сестры) — за красивые глаза.
Ярославе Ювенской.