— Сие есть великое делание, чтобы поверг человек всякую погрешность свою пред собою, пред лицо Бога и берегся искушений даже до последнего своего дыхания.
Оный же говорил:
— Не быв искушен, никто не возможет войти в Царствие Небесное.
— Отними искушения, — сказывал он, — и не спасется ни единый.
Вопросил авва Памва авву Антония:
— Что делать мне?
Отвечает ему старец:
— Не полагайся на праведность свою, не пекись о вещи прошедшей и умей владеть языком и чревом.
Говорил авва Антоний, что иные тела свои сокрушают в подвигах, но через то, что нет у них различения духовного, становятся дальше от Бога.
И еще сказал он, что всё через ближнего — и жизнь, и погибель. Если стяжаем брата, Бога стяжаем; если введем брата в соблазн, на Христа грешим.
Он же сказал:
— Как рыбы, промедлив на суше, умирают, так иноки, оставаясь вне обители своей или беседуя с мирскими, разрушают в себе внутреннее устроение тихости. Итак, надо нам, как рыбе в воду, спешить назад в келью, дабы, промедлив вдали от нее, не позабыли мы стеречь сердце свое.
Братья некие пришли к авве Антонию, желая поведать ему о бывших им видениях и узнать у него, истинные ли то были видения или же от бесов. И был у них осел, и в пути издох. Вот приходят они к старцу, а он упреждает их вопросом:
— Как же издох у вас в пути ослик-то?
Они спрашивают его:
— А ты откуда знаешь, авва?
Он и отвечает:
— Да бесы мне показали.
Говорят они ему:
— А мы того ради и пришли к тебе, чтобы спросить у тебя совета: видим мы видения, и всё больше сбываются они, так как бы не даться нам в какую прелесть.
И старец вполне изъяснил им из того, как сам узнал об осле их, что видения сии являются от бесов.
Пришел некто в пустыню поохотиться на диких зверей и увидел авву Антония, как тот говорил братии шутливые речи; и соблазнился о том.
Но старец, желая изъяснить ему, что в некое время братии должно быть оказано и снисхождение, говорит ему:
— Положи-ка стрелу на лук твой и напрягай тетиву.
Тот сделал по слову его.
Старец опять говорит:
— Еще напрягай!
Тот напрягает; а старец снова за свое:
— Напрягай!
Отвечает ему охотник:
— Если напрягу сверх меры, тетива порвется.[61]
И тут молвит ему старец:
— Так и с делом Божьим. Если, собеседуя с братьями, будем напрягать тетиву превыше меры их, они скоро сорвутся. Вот и нужно в кои-то веки явить им немного снисхождения.
И охотник, получив многую пользу душевную, удалился; и братья, ободрясь, отошли в место свое.
Сказывал авва Антоний, что придет время, когда все люди обезумеют, и если увидят кого в здравом уме, возмутятся и скажут ему: ты, дескать, безумствуешь, — через то, что не будет он подобен им.
Сказал авва Антоний:
— Кто кует железо, сначала рассмотрит в уме своем, что намеревается выковать: или серп, или нож, или топор. Так-то и нам должно порасчесть, о какой добродетели печемся мы, дабы не пропал труд наш попусту.
АВВЫ АРСЕНИЯ
Авва Арсений, еще в бытность свою при дворе, молился Богу таковыми словами:
— Господи, настави меня на путь спасения.
И был ему глас глаголющий:
— Арсение, беги человеков, и спасешься.
Он же, отойдя к монашескому житию, снова молился, говоря таковое же слово; и услышал глас, глаголющий ему:
— Арсение, беги, безмолвствуй, затворяйся! сии бо суть корни безгрешности.
Говорили о нем, что как при дворе никто не одевался лучше него, так во обители никто не имел ризы более скудной.
Сказал некто блаженному Арсению:
— Как это мы от толикой науки нашей и премудрости не имеем пользы нимало, а сии простецы египетские стяжали толикие добродетели?
Говорит ему авва Арсений:
— Мы не имеем от науки мира сего пользы нимало; сии же простецы египетские стяжали добродетели от собственных трудов своих.
Вопрошал однажды авва Арсений некоего старца египетского о помыслах своих; другой же увидел его и сказал:
— Авва Арсений, как это ты, изучив толикую науку римскую и эллинскую, просишь совета у невежды сего о помыслах твоих?
И ответил ему Арсений:
— Так, науке римской и эллинской выучен я; но из науки невежды сего не вытвердил еще и азбуки.
АВВЫ АХИЛЛЫ
Пришли однажды к авве Ахилле три старца, на одном из коих была дурная слава. И сказал ему первый старец:
— Авва, сплети мне хоть единый невод.
Он же ответил:
— Не могу того сделать.
61