Вельможи увидели, услышали и были в изумлении. Тогда я, Ахикар, взял жезл и бил зодчих, пока они не побежали доставать потребное для стройки.
Тогда сказал царь:
— Ты обезумел, Ахикар! Кто сможет подавать им наверх то, что они требуют?
Я сказал им:
— Зачем же вы поминаете понапрасну имя Сархедома? Если бы он был здесь и если бы он пожелал построить два дворца в один день, он бы их построил.
Царь сказал мне:
— Оставь ты этот дворец! Приходи ко мне поутру.
И когда поутру я вошел к нему, он посмотрел на меня, и увидел меня, и сказал:
— Ахикар, изъясни мне, что это у нас приключилось? Жеребец твоего владыки заржал в Ассуре, в Ниневии, а наши кобылицы услышали его и выкинули плод.
И тогда я, Ахикар, вышел от царя; и я велел слугам взять кота, бога египтян,[192] и бить его до тех пор, покуда египтяне не услышат воплей его.
Египтяне пошли и донесли царю:
— Этот Ахикар взял кота, который есть бог, и бил его.
Царь внял им и спросил меня:
— О Ахикар, зачем ты учиняешь богам нашим бесчестие?
И я сказал ему:
— Царь, вовеки живи! Этот кот учинил мне урон великий и отнюдь не малый; ибо царь подарил мне петуха, имевшего голос весьма прекрасный, который пел тогда, когда мне надо было идти ко двору и когда царь меня требовал, и будил меня от сна моего. И вот урон, учиненный мне котом этим: он побывал ночью этой в Ассуре, в Ниневии, и откусил голову петуху тому, и вернулся сюда.
Тогда царь сказал мне:
— Будучи стар, ты заблуждаешься. Между Ассуром и Египтом триста парасангов:[193] как же мог за эту ночь дойти туда, откусить голову этому петуху и вернуться обратно?
Я сказал ему:
— Пусть между Ассуром и Египтом триста парасангов, разве не слышали мы, что кобылицы ваши услышали ржание жеребца нашего и выкинули плод? Так и с котом.
При этих словах царь смутился и в изумлении сказал мне:
— О Ахикар, изъясни мне то, что я скажу тебе: есть у меня столп великий, сложенный из восьми тысяч семисот шестидесяти трех кирпичей, на верху которого насаждено двенадцать кедров; на верху каждого из этих кедров по тридцати колес, и по каждому колесу бегут две нити, одна белая, а другая черная.
Я ответил царю о предмете, о котором он спрашивал меня:
— Умы баранов и быков знают то, что ты спрашиваешь у меня, царь.
Столп, о котором говорил владыка мой царь, — это год; столп этот сложен из восьми тысяч семисот шестидесяти трех кирпичей, каковые суть восемь тысяч семьсот шестьдесят три часа; двенадцать кедров суть двенадцать месяцев года; тридцать колес суть тридцать дней месяца; две нити, одна черная и другая белая, — это ночь и день.
Царь сказал мне еще:
— Перестань! Однако я требую от тебя, о Ахикар, чтобы ты свил две длинные веревки из песка, по пятидесяти локтей в длину и по пальцу в ширину.
Я отвечал ему:
— Прикажи, владыка мой царь, чтобы мне принесли такую веревку из твоей сокровищницы, чтобы мне свить подобную ей.
Он сказал мне:
— Ты не понял слов моих: если не совьешь ты мне веревки, как я сказал тебе, не получишь ты подати египетской.
И тогда я, Ахикар, покинул царя и провел ночь ту в размышлении великом, и поутру пришел мне помысл некий.
И стал я позади дворца, в котором обитал царь, и сделал в стене напротив солнца дыру, и прошло солнце сквозь стену дворца. И сделал я другую дыру в той же стене; после взял я пригоршню пыли и вложил в дыры, и пыль явилась в луче и была увлечена. И заговорил я, и сказал я царю:
— Повели, владыка мой царь, чтобы эти лучи связали в пучок, и я сделаю подобный пучок, если ты пожелаешь.
Увидев это, царь и вельможи его были объяты изумлением и недоумением и были весьма унижены.
Тогда царь велел принести мне верхний камень от разбитого жернова, а после заговорил и сказал:
— Прошей мне этот камень, Ахикар!
И я тотчас взял пест из того же камня, что и жернов, бросил его и сказал царю:
— Владыка мой царь, у меня нет с собой шильев сапожника, и я не нахожу того, что мне потребно; вели, однако, сапожникам твоим продеть нить в этот пест, который одного естества с жерновом, и я тотчас прошью его.
На эти слова царь засмеялся и сказал:
— Добро же, Ахикар! День, в который ты рожден, да будет благословен пред лицом богов египетских! Поелику я вижу тебя живым и здравствующим, я сотворю этот день великим празднеством и временем веселия.
ГЛАВА 31
Когда царь Фараон был побит во всем, когда я оказал отпор его хитростям, когда я разрешил и упразднил все измышления его и все загадки его, он отдал мне подать с Египта за три года, и сверх того я получил те девятьсот талантов, о которых шла речь в изготовленном мною письме, как о ссуженных моим государем, и о которых все будто бы слышали, по собственному их признанию.
192
…