318
Итак, что имеем мы молвить
о пришедшем в мир заблуждении?
Преуспеяние в мире — маета злая,
и сотрясаемся мы движением его,
словно тростник под ветром.
Ибо дивился я на многих, оставлявших чад своих,
изумлялся другим, воспитывавшим детей чуждых;
и такие есть что стяжают богатства в мире сем,
но удивлялся и другим,
наследующим то, что не их.
Сего ради уразумей и виждь,
что идем мы стезею блуждания.
Некий мудрец меж человеков
однажды начал говорить к нам так:
— На какое из обладаний можем мы положиться
или что из них назовем пребывающим?
Изобилие богатств? Оно отъемлется.
Крепости? Они разграбляются.
Города? Они опустошаются.
Величие? Оно низвергается.
Светлость? Она помрачается.
Красота? Она отцветает.
Законы? Они преходят.
Бедность? Ее презирают.
Дети? Они умирают.
Друзья? Они изменяют.
Почести? Упреждает их зависть.
Пусть же радуется человек державе своей, как Дарий,
или благополучию своему, как Поликрат,
или крепости своей, как Ахилл,
или супруге своей, как Агамемнон,
или потомству своему, как Приам,
или искусству своему, как Архимед,
или мудрости своей, как Сократ,
или учености своей, как Пифагор,
или ведению своему, как Паламед![318]
Жизнь людей, сын мой, уходит из мира,
но похвалы и добродетели их пребывают;
И ты, малое чадо мое,
избери для себя то, что не преходит,
ибо прилежащие к таковому нарицаемы скромными,
и возлюбленными,
и любителями доброго имени;
но если приступит к тебе зло,
не вини человека,
и не возставай на божество,
и не ропщи на время!
Если пребудешь ты в мысли сей,
немал дар, полученный тобою от божества,
не нуждающийся в богатстве,
не страждущий от бедности,
и будешь ты исполнять назначенное тебе
без страха и с радостию;
ибо страх и убегание того, что приходит по природе,
не для мудрого, но для ходящих в беззаконии,
и нельзя отнять у человека мудрость его,
как отнимают богатство его.
Пекись о ведении более, нежели о богатствах,
ибо чем более возрастает имение,
тем более изобилует зло —
ведь видел я,
что где изобилуют блага,
там возстают и беды,
и где почести приемлются,
там и печали сбираются,
и где богатства преумножаются,
там горечь годов многих.
Итак, если мудр ты и неусыпен в рачении,
не престанет божество помогать ни тебе,
ни любящим тебя;
что можешь стяжать, то пусть довлеет тебе,
если же сможешь обойтись без имения,
блаженным должно будет наречь тебя,
ибо никто не возымеет к тебе зависти.
Попомни и сие,
что жизнь без имений не бывает смущаема сильно
и что никто по смерти своей
не наречется владетелем имения;
но слабые пленимы вожделением их
и не ведают, что человек среди имений своих
страннику подобен;
и страшатся они ненадежности обладании их —
ибо оставили они, что принадлежит им,
и взыскали того, что не их.
Ибо что еще можем мы сказать,
если мудрецы терпят насилие от рук тиранов,
и мудрость их уловляется клеветою,
и угнетаемы они без защиты от разума своего?
вернуться