Русский Иностранный Легион
«Яшка, когда мы возьмём Москву, то первым повесим Ленина, а вторым – тебя, за то, что вы сделали с Россией!» Это выдержка из телеграммы Якову Свердлову, которую послал в революционную Москву в 1919 году военнослужащий французского Иностранного легиона.
Его звали Зиновий Пешков, а Яков Свердлов был его родным братом. Его крестил Максим Горький. И он навсегда порвал со своей средой и стал французским легионером на фронтах Первой мировой.
Зиновий Пешков выжил в том странном, завораживающем для многих, даже весьма далёких от профессиональной армии сообществе – особой части французской армии.
Справка
Легион появился на свет ещё при короле Франции Луи-Филиппе. За свои 188 лет существования – с 1831-го – он никогда не изменял принципу, унаследованному от Рима, прародителя Французской империи: Legio – Patria Nostra, то есть в переводе с латыни – «Легион – наша Родина». Отличительный признак униформы легионера – белое кепи. Согласно уставу, это символ чистых помыслов военнослужащего, который его носит.
Впрочем, когда ты переступаешь порог тренировочного центра в городах Обань или Кастельнодари, то очень быстро понимаешь, как, наверное, в своё время это понял и Зиновий Пешков, что этот девиз, скорее, означает дантовское: «Оставь надежду всяк сюда входящий!»
В современной Франции вы, конечно, можете, даже если вас приняли в Легион (а конкурс составляет 8 человек на одно место для мужчин от 18 до 39 лет), просто не вернуться из очередного отпуска. Никто не будет вас искать и преследовать, если только вы не француз по паспорту. В этом случае вас вполне могут записать в дезертиры. Отмечу походя, что французская военная полиция отличается особой изощрённой и вполне дозволенной в Республике жестокостью при содержании и перевозке задержанных.
Но Зиновий Пешков не мог себе позволить отправиться домой, так как дома у него уже, собственно, и не было.
Справка
Зиновий Пешков прошёл Легион и сделал во Франции военную карьеру, став четырёхзвёздным генералом (высшее воинское звание во Франции, не считая маршала), главой французской военной разведки и доверенным лицом Шарля де Голля. Он был кавалером 50 наград различных государств, знал 7 языков. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем. В гроб попросил положить православный крест и… портрет Максима Горького.
О Пешкове крайне тепло отзывался другой высокопоставленный французский военный русского происхождения из ближайшего окружения Генерала (так де Голля – с заглавной буквы и без фамилии – нередко запросто называют во Франции) – Константин Мельник. Он знавал Пешкова, кстати, крёстного сына писателя Максима Горького (!), за несколько лет до того, как во Франции бушевала спровоцированная американцами «студенческая революция» мая 1968-го. Во время же мая 68-го де Голль покинул страну, фактически оставив её на 10 дней на попечение… Константина Мельника.
Так, долгие годы двое этнических русских фактически стояли у вершин исполнительной вертикали Франции.
Франция не забыла заслуг Пешкова. Помнят его и в Легионе. Он олицетворяет высший карьерный успех и свободу выбора для любого человека, принятого в этот многонациональный коллектив.
Изнурительные тренировки, обязательные занятия французским языком (к концу первого года службы легионер обязан знать не менее 500 слов), жёсткая дисциплина в строю (в особенности при построении), побои за непослушание и безукоризненная, буквально вымораживающая душу вежливость унтер-офицерского состава быстро превращают любую разномастную вольницу в боеспособное подразделение. Таков рецепт Легиона.
В те годы, когда страшная гроза Октябрьского переворота выкинула за рубеж лучшую часть Белой армии (из тех, кто выжил в боях, не умер от тифа и голода, не был расстрелян ЧК и сумел эвакуироваться), вербовщики Легиона буквально вели охоту за россиянами.
Справка
Лучшей визитной карточкой стало то, как сражался в эпоху Первой мировой российский Экспедиционный корпус – 45.750 солдат и офицеров – на полях Шампани и в Пикардии. Легион принял в свой состав около 10 тысяч солдат царской армии, из которых в дальнейшем более 500 человек погибли.