-- Спасибо. - С чувством поблагодарил я. Взял нож и направился к двери.
-- Только вот что ещё, молодой человек, - остановил меня продавец тканей. - Этот ваш нож практически ничего не стоит. На вид он страшный, а в сущности хлам. Я бы на вашем месте заказал у кузнеца к этой рукояти другое жало. Не от этого ножа она.
Я остановился в дверях и взглянул на рукоять. Действительно, она выглядела нарядной что ли?.. Если смотреть целиком на лезвие с рукоятью в глаза бросалось несоответствие. Я пощёлкал по лезвию ногтем. Ничего особенного. Металл, как металл.
-- Не звенит?- Поинтересовался у меня продавец.
Я не понял его вопроса, потому что не слушал, когда стучал. Я о другом думал. Пришлось ещё раз постучать и убедиться, что звук глухой.
-- Нет, - ответил я, - не звенит.
-- Это, молодой человек, означает, что металл у этого клинка плохой. Очень плохой. Небось ещё и тяжёлый. Он развалится от первого удара. Можете проверить, если не жалко. На улице камней полно.
-- и что? - Не понял я. - Его об камень бить?
-- Хороший клинок будет звенеть, но от удара о камень не разлетится.
-- Да ну?.. - Усомнился я.
-- Вы у оружейника спросите. Он вам покажет. У него для таких случаев демонстрационные ножи имеются.
-- А сколько он за это возьмёт? - Осторожно поинтересовался я.
-- Не знаю. - Честно ответил продавец. - Смотря какое у него сегодня настроение, и как вы ему приглянетесь. Может и вообще ничего не взять.
-- Спасибо. - Ещё раз поблагодарил я, и покинул лавку трикотажника.
Оказавшись за дверью, кубарем скатился с крыльца и рванул со всех ног в указанном направлении. Но пренебрежительный отзыв о моём кинжале не давал мне покоя, а потому я остановился, вытащил из ножен полученный в роддоме нож и, присев, постучал им о камень мостовой. Раздался мелодичный звон. Тогда я постучал ножом чебурашки. Звук был больше похож на толстостенное корыто, глухой и неприятный. Я поднялся, сунул роддомовский нож в ножны и шагнул, было, к лавке оружейника, как был остановлен окриком:
-- молодой человек! Если нож точить, то сюда!
Я оглянулся. Шагах в десяти под громадным зонтом от солнца сидел мужичок на маленьком стульчике. Ну точь-в-точь, как чистильщик обуви из кинофильма "новые приключения неуловимых мстителей".
-- Нет. - Покачал я головой, и решительно направился к своей цели, стараясь не обращать внимания на призывы зазывал.
В лавке оружейника посетителей было не много. Невысокий, но очень плечистый, парень рассматривал что-то на витрине. В другом конце прилавка девушка с конским хвостом (причёска такая) крутила в руках лук, то прикладывая его к плечу будто это приклад ружья, то дёргая тетиву, которая в свою очередь издавала звук хорошо натянутой струны. Точно между ними, но за прилавком, стоял с безразличным видом к происходящему продавец.
-- Простите, - обратился я к последнему. - Уважаемый, я бы хотел продать нож и купить себе что-нибудь более приличное.
Продавец встрепенулся. Взор его на мгновенье стал осмысленным, но лишь затем, чтоб тут же вернуться к прежнему состоянию. Одного взгляда на меня ему хватило. Он даже не посмотрел на нож, ответил:
-- 5 медяков, и то потому, что я уважаю новичков.
-- 5?! - изумился я. - За такой кинжал?
-- Какой кинжал? - Встрепенулся продавец. И, заметив нож в моей руке, снова потерял всякий интерес.
-- За такой хлам я и медяка не дам. - Бросил он и демонстративно отвернулся
-- Уважаете же вы покупателей. - Обижено хмыкнул я.
-- Вы не покупатель, - Отреагировал тот. - Вы продавец ворованного.
-- Это ещё почему? - Начал злиться я.
-- Потому что новичкам не выдают таких ножей. Просто так тебе его никто не даст. Значит, ты снял его с убитого. А поскольку здесь убивать нельзя, то ты не только вор, но ещё и убийца.
-- Версия находки не рассматривается?
-- Хм! Сколько лет живу, а вот такое даже слышу впервые. - Ответил продавец и направился к парню, нетерпеливо замахавшему руками.
-- Что угодно? - Спросил у него продавец таким льстивым голоском, что мне аж тошно стало.
-- Эй, уважаемый, вы со мной ещё не закончили. - Повысил голос я.
-- А мы с вами и не начинали. - Отрезал продавец, не поворачивая головы.
-- Ну ты и хам. - Сказал я, и решительно покинул лавку.
Базар шумел на все голоса. Я подошёл к ближайшему прилавку и попросил кусок обёрточной бумаги. Продавщица, дама дородная, удивлённо глянула на меня, но ничего не сказала. Пошарилась под прилавком и подала здоровенный лист пергамента.
-- С вас 7 копеек. - Сказала она, не глядя.