Д.: Возможно, там было бы безопаснее благодаря большему количеству людей.
В.: Возможно. Возможно. Но я всегда жила здесь.
Д.: У вас есть какие-нибудь животные?
В.: Некоторые из нас держат ослов. У кого-то есть верблюды. Но таких мало.
Д.: Я подумала, что с животными могло бы быть проще путешествовать и добывать еду.
В.: Да, мы отправляемся в разные места для обмена товарами. Я тку и плету. Одеяла и корзины собственного производства я обмениваю на еду. Да, мы торгуем, и недалеко от нас проходит торговый путь. Иногда нам удаётся что-то получить от проходящих по нему людей.
Вероятно, в начале сеанса она как раз видела караван, идущий по этому торговому пути.
Д.: Значит, вы в состоянии выжить.
В.: Мы выживаем. Но это трудно.
Д.: Большую часть времени чем ты занимаешься?
В.: Я тку одеяла из шерсти и раскрашиваю их. Кое-кто из наших разводит коз. Я умею изготовлять одеяла. И я стараюсь их разукрасить, если мне удаётся найти подходящие краски. Я изображаю на них орнаменты, и это делает меня счастливее. Я чувствую потребность творить красоту. Это важно для меня.
Д.: А чем занимается твой муж?
В.: Он заботится о козах. Он водит их на водопой. Рядом с водой иногда растёт зелёная трава, на которой они могут пастись. Он уходит с ними на целый день. Иногда они отсутствуют больше, чем один день. Они дают нам молоко. А иногда мы их едим. Это меня убивает! Мне больно, когда я ем своих животных! Мне не нравится их есть, но нам надо как-то выживать. Нам нужно питаться. Животные — мои друзья.
Д.: Похоже, ты часто остаёшься в одиночестве, верно?
В.: Да. Поблизости есть другие люди, так что я не чувствую изоляции. Но муж подолгу отсутствует, а я тку и размышляю. И это хорошо.
Д.: И тебе также нужно приглядывать за детьми.
В.: Да, и это доставляет мне удовольствие.
Д.: Кажется, ты там не очень счастлива.
В.: Просто много работы. Я чувствую, что жизнь — это не только борьба за выживание и забота о семье. Я люблю свою семью и хочу о ней заботиться, но какая-то часть меня знает, что это не всё. Это не может быть всем. Иногда я тоскую по другим местам, по большей свободе. Должно быть что-то ещё. И я знаю, я помню… я не знаю, как и что я помню… но я помню, что когда-то всё было по-другому. (Всхлипывает) Меня преследуют смутные воспоминания. Это заставляет меня думать обо всей тяжести этой жизни. И я знаю, что жизнь не всегда была такой тяжёлой. Но это также помогает мне, напоминая о том, что прежнее должно вернуться.
Д.: Когда что-то знаешь, но не можешь до конца вспомнить, это может приводить в замешательство.
В.: Да. Так и есть. Я знаю, но не знаю, почему я знаю. Кажется, будто никто другой этого не знает.
Д.: У других нет таких воспоминаний?
В.: Похоже, нет. (Плачет) Почему они не знают? (Теперь она уже плакала навзрыд) Иногда они принимают меня за сумасшедшую. Они считают, что у меня не всё в порядке с головой. (Всхлипывает) Тогда как они думают лишь о пропитании, я размышляю об иных вещах. Я не знаю почему, но я размышляю об иных вещах и не знаю, откуда мне о них известно. (Всхлипывает) Всё было по-другому. Царил мир, и я была счастлива. И мне не нужно было так тяжело работать. (Всхлипывает)
Это знакомо многим современным людям. Они помнят другие жизни, другое существование. Они не знают, откуда берутся эти воспоминания, потому что они никак не связаны с их на-стоящей реальностью и особенно с тем, чему их учили в церкви. Это и в наше время обескураживает, поэтому несложно понять, насколько странным это казалось явно малообразованной женщине, живущей в глуши и не встречавшейся с другими типами мышления. Очевидно, она смутно припоминала другие жизни и не могла найти этому логического объяснения. Это только усугубляло её несчастье и чувство обособленности от коллектива. Подобное отчаяние из-за непонимания и непринятия, похоже, старо как мир. Оно не имеет границ и существует с тех пор, как на Земле появились мыслящие люди. Этим также отчасти объясняется потаённая тоска по «дому».
Д.: С такими воспоминаниями жить труднее.
В.: (Всхлипывает) Это действительно тяжело. Тяжело жить с людьми, которые считают, что у меня не всё в порядке с головой.
Д.: Но ты знаешь, что ты нормальная.
В.: (Эмоционально) Я не всегда в этом уверена.
Д.: Ты лишь слегка отличаешься от других, вот и всё.
Ты помнишь то, чего они не помнят. Но это нормально.
Ты можешь поговорить со мной. Я всё понимаю.
Я перенесла её вперёд в важный день. В жизни, где дни похожи друг на друга, субъекту часто сложно найти что-нибудь важное. И поскольку его жизнь так прозаична, часто важным ему кажется то, что совсем не ВЫГЛЯДИТ таковым для нас.