Однако в этот раз она почти что наверняка встанет на сторону мамы. Потому что «ноги, Тамара, у тебя больные, и перенапрягать их нельзя!..».
Она набрала носом воздух.
Открыла беседу, которую Агата переименовала в «Стаккатовцы».
«Ребята. У меня проблема. В общем… у меня вчера было плохо с ногами. Врачи сказали — перестаралась. И теперь родители не хотят отпускать. Я не знаю, что делать…»
«Капитулируешь?» — спросил Стикер, когда Тамара уже занесла палец над клавишей «Отправить».
Она остановилась.
Сообщение действительно выглядело, как капитуляция. Как признание: «я не справилась, я не смогу ничего сделать».
«Пока ещё рано…» — подумала Тамара, поднимаясь. Подержала пальцы на рукояти Стикера, немного подумала, взглянула в тёмное окно. Сообщение до сих пор висело в редакторе, неотправленное. Оставив его так, Тамара вышла из онлайна.
…— Ты куда намылилась? — спросила мама, услышав, как она неуклюже обувается в коридоре.
Лишь надев ботинки, Тамара ответила:
— Я тут, возле дома прогуляюсь.
Мама странно взглянула на неё. Но сказала лишь:
— Только недолго. И телефон с собой возьми.
За ним пришлось возвращаться.
…Улица встретила Тамару тёмным небом, прохладой и бледно-оранжевым фонарным светом. Выйдя, она постояла у подъезда, вдыхая по-осеннему холодный вечерний воздух, в котором слегка пахло куревом, машинами, асфальтом и много чем ещё.
Ноги слегка побаливали, но к такому Тамара уже привыкла. Медленно ступая, она прошлась вдоль дома, с тоской взглянув на остановку в сотне-другой метрах от неё.
Достала телефон, ещё раз поглядела в пустую беседу, куда до сих пор никто ничего не написал, хотя Костя и Нюра были онлайн. В «Стаккато» ли они сейчас? И чем заняты? Написать что-нибудь Тамара не решилась — как и сорваться на автобус до Сухоложской.
«Денег на автобус всё равно нет…», — подумала она, продолжая свой путь.
Она прошла мимо пустынной детской площадки с неуклюжими качелями и разноцветным куполом железной «паутинки». В голову не лезло ни одной идеи о том, как ей всё-таки быть со «Стаккато».
Бросить всё?
Такой простой выход. Уйти из беседы, сказать Свете — «я не справилась, прости». Сидеть взаперти в четырёх стенах на домашнем обучении. Забыть про пляски на сцене. Ежедневно слушать ехидства Стикера, и даже не думать о том, чтобы когда-нибудь разорвать с ним контракт…
Откуда-то сбоку раздался резкий треск.
Тамара повернула голову, найдя источник звука.
На той самой пустой детской площадке кто-то невысокий и неширокий в чёрной куртке — большего было не разобрать — разбивал о прутья паутинки клавиатуру.
Он бил, размахиваясь, настолько сильно и зло, что из неё брызгами разлетались клавиши. Удар, ещё удар, ещё удар — от неё отлетел пробел, показались какие-то внутренние платы…
Удар! Бьющий не жалел силы. От клавиатуры отделился пластмассовый осколок.
Тамаре стало больно.
Боль была не физической. Она шевельнулась где-то глубоко в сердце, и была настолько наивной, что сперва Тамара даже ей не поверила. Что может быть больного в наблюдении того, как кто-то разламывает ненужную ему вещь?
Понаблюдав несколько секунд, Тамара немного вернулась назад и быстро подошла к человеку со спины. Вокруг не было ни души. Она намеревалась его остановить.
— Перестань, — сказала она твёрдо.
На неё обернулся смутно знакомый черноволосый юноша. Даже красивый в каком-то плане — но только с первого взгляда. Со второго замечались немытые волосы, ссадина под глазом, рассеченная нижняя губа и грязная щека. Глаза — чуть выпученные, но не так сильно, как у Дурьи. Злые, как будто клавиатура его очень обидела.
— Что? — переспросил он чуть хрипло, не поняв.
— Достаточно уже, — повторила Тамара не слишком уверенно, но без робости. — Ты её всю разворотил…
И тут она осознала, где раньше его видела.
Это был тот самый парень, который при ней скрывался от погони, и которого она «сдала» на руки полицейским, когда шла от Задиры Робби! Лучше бы, подумалось Тамаре, уходить отсюда скорее, пока он меня тоже не узнал и не решил отомстить…
Юноша взглянул на неё из-под капюшона, перевёл глаза на Стикера, на её лицо…
— Это ты тогда меня спалила, хромая! — удивился он.
Карты были раскрыты — и Тамара решила пойти ва-банк.
— Ну я. А с чего мне было покрывать тебя?
Сжав губы, парень отвернулся, снова замахнувшись клавиатурой. Собрался добить до конца. Но Тамара, взяв её одной рукой за другой конец, удержала, и удара не последовало.