Никакого ответа разумеется не последовало.
Первым делом выполним то, что нужно сделать в самую первую очередь, подумал он. Надо немного заняться наукой.
Он включил двигатели и направился прямо к артефакту. Таинственный обруч отливал электрической синевой. Казалось, что сияние исходит откуда-то изнутри этой полоски толщиной с вафлю и шириной с его ладонь. Он не обнаружил никаких швов и никаких составных элементов.
Он вытянул руку в перчатке (материал скафандра едва позволял сгибать пальцы) и попытался дотронуться до обруча. Что-то невидимое заставило его руку отпрянуть.
Как ни старался Мейленфант дотянуться, как ни помогал себе двигателями, все равно он не мог пододвинуть перчатку к обручу ближе, чем примерно на миллиметр. И всякий раз он испытывал едва уловимое и труднообъяснимое ощущение, что его руку отталкивают.
Тогда он попробовал водить рукой верх и вниз, вдоль плоскости обруча. Он ощутил… нечто вроде волн, невидимых, но вполне осязаемых.
Он снова вернулся к центру обруча. Теперь казалось, что этот круг безмолвной тьмы смотрит на него вызывающе. Мейленфант отбрасывал на него тень заслоняя свет, падавший со стороны превратившегося в точку Солнца. Тогда он отодвинулся и луч света упал прямо на темный круг. Но он пропал в нем без следа, не оставив даже намека на отражение или какие-либо блики.
Засунув негнущиеся пальцы в нарукавный карман, он тщательно его обшарил. Затем поднял вверх руку, чтобы посмотреть, что он оттуда извлек. Это был его армейский нож швейцарского производства. Не раздумывая, он бросил нож в обруч.
Нож плавно скользнул в нужном направлении. Достигнув черного круга, он потускнел и как показалось Мейленфанту, слегка покраснел, словно на него упал свет догорающего огня.
Затем нож исчез.
Неуклюже манипулируя своими двигателями, он с трудом совершал облет артефакта. Конструкция модуля позволяла передвигаться только по прямой и сильно искривленные траектории были для него недоступны. По этой причине выполнение данного маневра протребовало некоторого времени.
На противоположной стороне обруча он не обнаружил никаких следов ножа.
Значит это ворота, подумал Мейленфант. Ворота, которые находятся здесь, на самом краю Солнечной системы. Как точно выбрано место, поразился он. И как образно выполнена форма!
Пора сделать рискованный прыжок, подумал Мейленфант. Включив двигатели, он плавно скользнул вперед.
Ворота росли в размерах до тех пор, пока не закрыли собой все поле зрения. Он собирался пройти через них как можно ближе к центру, если конечно сумеет продолжить движение вперед.
Мейленфант бросил взгляд на Перри. Он увидел неясные очертания огромной главной антенны, развернутой в направлении Земли. В лучах солнечного света она напоминала паутину. Он увидел выдвижные площадки с приборами, которые выступали из пожелтевшего, одетого в защитные покровы корпуса обитаемого модуля. Они чем-то напоминали боковые зеркала заднего вида. На этих площадках находились скопления линз, черные глазницы которых смотрели прямо на него.
Стоит нажать на регулятор, и он тотчас остановится на месте. И вернется назад.
Он достиг центра диска. И утонул в синеве электрического света. Прижавшись лицом к стеклу своего шлема, он сумел разглядеть, что происходит наверху.
Артефакт ожил. Сияние электрического света исходило из субстанции черного круга. В этом сиянии он сумел различить какие-то вкрапления. Значит это когерентный свет, сообразил он. А когда он посмотрел вниз, на свой скафандр, то увидел, что белую ткань во многих местах пересекают синие электрические проблески.
Лазеры, подумал он. Выходит его сканируют?
— Это все изменяет, — сказал он вслух.
Интенсивность синего света возрастала до тех пор, пока он не ослеп.
На мгновение его пронзила боль…
Глава 6
Передача
— Мы считаем, что корабль-цветок гайджин создан на основе старой схемы прямоточного двигателя Бассарда, — сказала Салли Бринд.
Она развернула экран своего программируемого дисплея на одной из отполированных временем стен лунной пещеры Немото. Бросив взгляд на экран, Мора увидела на нем схему какой-то старинной разработки. Это был сделанный в разрезе чертеж совершенно немыслимого космического корабля, испещренного невероятным количеством пояснительных надписей и стрелок.
— Эта идея возникла еще в 60-е годы XX-го столетия…
Расположенное в японском секторе обратной стороны Луны, жилище Немото представляло собой грубо выдолбленную под слоем реголита пещеру. Теперь, такого рода жилища считались на Луне устаревшими. Совсем рядом находилась обсерватория, оборудованная приборами наблюдения в инфракрасном спектре, с помощью которых Немото впервые обнаружила признаки деятельности гайджин в поясе астероидов. Судя по всему, именно здесь Немото прожила большую часть двух последних десятилетий. Мора подумала, что сама она не выдержала бы здесь и пары часов.
Она сразу же заметила, что если не принимать в расчет убогое ложе Немото, то здесь даже некуда было сесть. Впрочем, и Салли и Мора старались этого не замечать. К счастью, благодаря незначительной гравитации, голый каменный пол не слишком терзал тонкую плоть, которая обтягивала хрупкие кости Моры.
Впрочем, имелись и некоторые свидетельства послабления человеческой природе — клочек потрепанной, старой циновки и размещенный в нише, простенький синтоистический алтарь. Однако, даже здесь, в жилой части пещеры, значительная часть пола и стен была заполнена научным оборудованием. Здесь стояли какие-то белые ящики, которые моги быть источниками энергии, датчиками, или контейнерами с образцами, а также парочка старых маленьких дисплеев. По всему полу тянулись кабели.
В полном соответствии с описанием Салли, Немото оказалась мрачной, худощавой женщиной с глубоко ввалившимися глазами, под которыми залегли тени. Ее интенресовали лишь собственные научные идеи. Она то и дело вскакивала и двигаясь мелкими шажками, подходила к своим приборам, чтобы их настроить. Иногда она вдруг начинала поливать залитые ярким светом галоидных ламп маленькие растения, которые пышно цвели на прикрепленных к стенам полочках.
Из банки, которую держала в руках Немото, нехотя вытекала вода. Подрагивая словно желе, большие, плоские капли медленно падали на крошечные зеленые листочки. Как ни странно, этот процесс действовал успокаивающе.
Между тем, Салли продолжала свой анализ предполагаемых технических возможностей гайджин.
— Прямоточный двигатель всегда рассматривался как один из способов решить проблему межзвездных перелетов. Огромные расстояния, которые отделяют нас даже от ближайших звезд, потребуют огромного количества топлива. Прямоточный двигатель Бассарда позволяет обойтись без топлива.
— Дело в том, что космос вовсе не является пустым пространством. Даже в межзвездном вакууме есть облака разреженного газа, главным образом водорода. Автор данной концепции Бассард, предложил втягивать этот газ, увеличивать его концентрацию, а затем инициировать реакцию ядерного синтеза, точно такую же какая происходит в глубинах Солнца, где водород сгорает, вступая в реакцию с гелием.
— Проблема заключается в том, что эти газовые облака настолько тонкие, что входная камера должна иметь гигантские размеры. Чтобы забрать газ из огромных облаков, которые достигают сотен тысяч километров в окружности, Бассард предложил воспользоваться магнитными полями.
Она вывела на экран следующую картинку: воображаемый звездолет, удивительно похожий на какое-то морское животное. Скорее всего он похож на кальмара, подумала Мора.
Корабль имел цилиндрический корпус с выступающими из него гигантскими отростками магнитных захватов, перед которыми пульсировали вспышки света.
— Для того, чтобы магнитные заборники могли втянуть этот межзвездный газ, он прежде всего, должен иметь электрический заряд. Направив на облако множество лазерных лучей, как показано на экране, вы разогреете газ до состояния плазмы, которая будет иметь такую же высокую температуру, как поверхность Солнца. Концепция Бассарда кажется довольно необычной, но все же она лучше, чем любой из ваших топливных двигателей.