Вытерев рукавом слезы, я заставил себя собраться. Мысли о доме и семье, – самом дорогом, что есть в жизни человека, – успокоили меня и придали сил. Бросил осторожный взгляд на письмо. Наверное, ждал, что оно сгорит и развеется пеплом по ветру после прочтения или что-то такое, но ничего не произошло. Отвернувшись, я задумался. Холод, космическая пустота, вой ветра, мертвенный свет дальних звезд – ассоциации, приходящие на ум при мысли о Многоруком. Господи, неужели это происходит вновь? А ведь в те дни нам даже удалось выяснить, что он пришел из темноты звездного пространства за созвездием Скорпиона. Мы считали, нам удалось одолеть Многорукого. Не убить, но вернуть к состоянию, в котором он прибыл на планету. Мы верили в это, как могут верить только дети: маленькие, напуганные, для которых у взрослых со своими проблемами часто не находилось ни внимания, ни любви. Я всматривался в чернеющее небо, все отчетливее различая звонкие голоса друзей, доносимые ветром из мрака прошлого. И за считаные секунды в моей памяти полностью ожили воспоминания о самых темных днях нашего детства…
Эта история началась двадцать девятого августа в тысяча девятьсот девяносто восьмому году. Месяцем ранее до событий, потрясших наш маленький городок за полярным кру́гом, группа «Scooter» выпустила альбом «No Time to Chill» с мгновенно ставшей популярной песней, прозванной среди россиян – «Почем рыба?1». В те дни мои ровесницы, да и девчонки постарше, приходили на уроки в футболках с принтом Леонардо Ди Каприо и Кейт Уинслет. Часто картинка из Титаника встречалась и на школьных дискотеках. Еще одной из особенностей школы в тот год для нас всех стала игра в фишки – картонная валюта всех детей, за которую на переменках сражались не на жизнь, а насмерть. Они продавались вместе со жвачками по одной штуке или упаковками от десяти до пятидесяти штук. Но о большой упаковке я и мечтать не мог. Иногда я покупал маленькую упаковку, хотя за ее стоимость можно было взять синий батончик «Темпо» и пару жвачек «Love Is» с бананово-клубничным вкусом. И потому, заканчивая школьный день с полными карманами фишек, я возвращался домой счастливым; с пустыми карманами – несчастным, понимая, что снова остался без фишек, и придется пару дней обойтись без шоколадок. Другим, определенно, самым знаменательным событием моего детства, стало появление в городе первых персональных компьютеров и компьютерных клубов, где мы толпились вокруг одного счастливчика, оплатившего полчасика игры в «дюк нюкема2» или «кваку3». Клуб открылся и в нашем районе. За откровенно убогий вид мы прозвали его «бич-клубом», но, возможно, только благодаря его появлению и счастливому стечению обстоятельств, я и мои друзья не погибли в тот страшный день.
Наша семья жила на первом этаже в одном из невзрачных, серых домов, которых полным-полно в Мурманской области. Иногда по вечерам или днем мы слышали, как в подвале возятся и шипят крысы. Было девять-тридцать утра. Я сидел на кухне и смотрел телепередачу, которую по субботам смотрели, наверное, все жители России. Папа увез сестру к стоматологу. Мама жарила гренки из почерствевшего батона на молоке с яйцом и подавала мне на тарелку к чаю. Без пятнадцати десять в квартире раздался звонок, я выскочил из-за стола в коридор, открыл дверь, впустил друга Володьку в прихожую и начал одеваться:
– Володя, доброе утро! – выглянув из кухни, сказала мама.
– Здравствуйте, тетя Люда, – немного картавя ответил он.
Застегнув молнию на куртке, я накинул на спину рюкзак с продуктами и термосом. Мама подошла ко мне, поправила шапку и хотела поцеловать:
– Ну мам, – выкручиваясь, запротестовал я и смущенно посмотрел на Володьку.
Она засмеялась, проводила нас на площадку.
– Пока, мальчишки. Хорошо вам отдохнуть!