— Теперь я убью тебя, — сказала она. — Ты так опасен, что нельзя оставлять тебя в живых даже на секунду дольше, чем необходимо.
— Я еще не мертв, — процедил сквозь зубы Вольф.
Пальцы его сжались на голове Теотормона, и он метнул ее в Валу. Затем вскочил на ноги и кинулся к ней, зная, что у него нет ни одного шанса, но надеясь, что случится чудо и хоть на мгновение ее внимание отвлечется.
Вала подняла руку, чтобы отразить вызывающий ужас снаряд. Луч рассек голову, но половинки все еще продолжали лететь к ней.
Однако луч был направлен к потолку и моментально перерезал золотую цепь. Полутонная люстра рухнула на богиню. Вольф все еще был в прыжке, когда все это произошло. Он бросился на пол, спасаясь от луча — на тот случай, если она еще была жива. Вала пристально смотрела на него, глаза ее еще сверкали яростью. Но тело и руки ее были придавлены тяжестью алмазов, по полу растекалась кровь.
— Ты… победил… брат, — выдохнула она.
Хрисеида вышла из-за статуи и бросилась к Вольфу. Зарыдав, она прильнула к нему. Он постарался освободиться из ее объятий, так как сейчас нужно было действовать.
— Нам нужно выбраться отсюда, пока это возможно, — сказал он. — Нажми на третий завиток с левой стороны на верхнем украшении зеркала.
Она нажала, и зеркало повернулось, открыв проход. Вольф вскинул на плечо потерявшего сознание брата и двинулся к потайному ходу.
— Роберт! — позвала Хрисеида. — А как же она?
Он остановился.
— Что значит “как”?
— Неужели ты собираешься бросить ее здесь? Ведь она, при смерти! Она же страдает!
— Ну и что? — ответил он. — Она это заслужила.
— Роберт!
Вольф вздохнул. Похоже, он снова стал настоящим Всевышним, прежним Джэдавином.
Он положил Луваха на пол и подошел к Вале. Она повернулась, и ее рука освободилась, причем кусок отколотого алмаза упал на пол. Вольф прыжком подскочил к ней и схватил ее руку в тот момент, когда из ладони сверкнул луч.
Он выкрутил ей руку так сильно, что затрещали кости. Она вскрикнула от боли и умерла.
Направленный на Вольфа лазерный луч рассек ее надвое.
Вольф, Хрисеида и Лувах вошли в космический корабль. Звездолет поднялся по стволу пусковой шахты на самую вершину дворца.
Стартовав, Вольф повел корабль к Вратам, укрытым в горах планеты темпосфуджеров. Только после этого у него нашлось время узнать, как Вале удалось выманить Хрисеиду из постели и похитить из его мира.
— Меня разбудил “гексакулум”,— объяснила Хрисеида. — Ты спал. Она — Вала — предупредила меня, что, если я попытаюсь разбудить тебя, то ты умрешь страшной смертью. Вала сказала, что только неукоснительно выполняя ее указания, я спасу тебя.
— Тебе следовало бы знать ее получше, — заметил Вольф. — Если бы она могла причинить мне вред, она бы давно это сделала. Но только тогда ты слишком испугалась за меня, я понимаю. Ты не осмелилась даже подумать, что она блефует.
— Да. Мне хотелось закричать, но я боялась, что она осуществит свои угрозы. Я так боялась за тебя, что не могла даже думать. Поэтому я прошла через указанные ею Врата — те, которые ведут в нижние этажи нашей Вселенной. Перед тем как выйти, я, по ее приказу, отключила сигнализацию. Вала ждала меня в пещере у Врат, чтобы перенести меня в этот мир. Остальное ты знаешь, Роберт.
Вольф передал рычаги управления Луваху, чтобы обнять и поцеловать Хрисеиду. Она заплакала, и его глаза тоже наполнились слезами. То были не только слезы облегчения оттого, что он вернул Хрисеиду целой и невредимой и освободился от неимоверного напряжения, в котором пребывал последнее время, скитаясь по этому жестокому миру.
Он оплакивал также Валу и братьев, но не тех, которые погибли только что, не взрослых, а детей, какими они были когда-то; и любовь, которую они испытывали в то время друг к другу. Он горевал об утрате тех, кем они могли бы стать.
