— Мой народ обречен, — сказал Лугарн.
— Положение серьезное, — согласился Вольф. — Но в конце концов, вам же не обязательно затевать бой с каждой встречной Абутой или островом на поверхности океана. Вы как-то говорили мне, что единственным поводом битвы между племенами абуталов служит сближение их островов. Так избегайте этого, а нечидлоры встречаются редко. Ведь вы, если не ошибаюсь, натолкнулись на такое же большое гнездовье пятнадцать лет назад.
— Что? Уклоняться от сражений?! — воскликнул Лугарн. Он удивления у него отвисла челюсть. — Ну, знаете... такое даже в голове не укладывается. Ведь мы прослывем трусами, а наши имена станут оскорбительными словами в устах врага.
— Вздор, — возразил Роберт. — Как они разглядят вас, если вы не дадите им приблизиться, раз вы не можете отказаться от своих предрассудков.
И Вольф вместе с другими принялся расчищать остров. Мертвых и раненых нечидлоров выбросили за борт. Павшим в сражении абуталам устроили похоронную церемонию. Погребальный обряд совершил Лугарн, так как колдуну в стычке разбили голову. Тела погибших столкнули за борт, и их приняло море.
Днем и ночью остров медленно двигался по ветру. Долгими часами Вольф глядел на огромную сферу Аппирмаздума. До нее было две тысячи миль — так близко и в то же время недосягаемо. С таким же успехом она могла находиться и за миллион миль. Неужели нельзя отыскать способ попасть туда? В голове у Роберта мелькнула идея — идея столь сумасшедшая, что он сам посмеялся над собой. И все же, будь под рукой необходимые материалы, план можно было бы претворить в жизнь.
Абута пролетала над полярной областью, поверхность которой не отличалась от других районов планеты. Дважды на горизонте появлялись вражеские острова. Но как только они меняли курс на сближение с абутой, Лугарн печально приказывал спасаться бегством. Клапаны по бокам острова регулировались так, чтобы придать ему боковое ускорение, и расстояние между летающими островами сохранялось неизменным. Через некоторое время противник прекращал преследование, не рискуя больше использовать газ из пузырей. Лугарн объяснил, что маневры абуталов при столкновении продолжаются иногда до пяти дней.
— Никогда не встречал людей, которые бы так стремились умереть, — откровенно признался Вольф.
Однажды, когда уже всем Властелинам казалось, что они будут вечно лететь над бескрайними просторами океана, раздался крик впереди стоящего. Все сбежались на крик.
— Мать всех островов! — кричал он. — Как раз впереди! Мать Островов!
По сравнению с Матерью Островов ее дети выглядели действительно небольшими. С высоты трех тысяч футов Вольф не мог окинуть плывущую массу от берега до берега одним взглядом. Остров был около двадцати миль в ширину и около тридцати в длину. Все на свете относительно, и Мать Островов была на этой планете почти континентом.
Побережье изрезали заливы и бухты, в низинах виднелись озера морской воды. Некий катаклизм, возможно, столкновение с другими островами, сморщили часть острова, образовав горы. И именно на вершине одной из них Вольф увидел врата.
Шестиугольных сооружений из светящегося материала было два, и каждое по величине равнялось газовой камере цеппелина.
Роберт поспешил объяснить новость Лугарну. Вождь уже знал о вратах и выкрикивал приказы. Он давно пообещал Вольфу выполнить соглашение, когда найдутся врата; Вольф с лучеметом и Властелины смогут покинуть Абуту.
Следовало торопиться и снизить летающий остров так, чтобы он пролетел над Мицой, Матерью Островов, на желаемой высоте, прежде чем отправиться дальше. Поэтому Властелины, не мешкая, спустились на нижнюю палубу, где для них уже приготовили упряжки на пузырях для спуска. Они застегнули пояса вокруг плеч, груди и ног и пошли к отверстию. Лугарн и абуталы, пришедшие проводить гостей, стояли вокруг. Из всех Властелинов они попрощались только с Вольфом и Лувахом, расцеловали их и вручили по цветку молодого газового растения. Крикнув «до свидания», Вольф прыгнул в люк и устремился вниз со скоростью падающего парашютиста, за ним последовали остальные Властелины. Вольф наметил поляну между фрондами, однако не принял в расчет ветер и врезался в верхушку дерева, которая спружинила, оборвав его падение. Остальные также приземлились успешно, хотя некоторые ушиблись. Теотормону, весившему четыреста пятьдесят фунтов, выделили дополнительную упряжь, но, тем не менее, он опустился гораздо быстрее других. Приняв удар на ноги, он упал, перевернулся и тут же с воплем подскочил, стукнувшись обо что-то головой.