Кикаха внимательно слушал, надеясь выяснить, поднимаются ли какие-нибудь воины по другим шахтным стволам. Он не хотел оказаться в западне, чтобы его расстреляли в спину. О других отрядах не было сказано ни слова, но это не означало, что их нет. Кикаха оглядывался, словно птица, остерегавшаяся кошек, но не услышал и не увидел ничего подозрительного. Шликруму (что у тевтонов соответствовало званию сержанта) полагалось быть столь же бдительным, как и Кикахе, но тот явно чувствовал себя в безопасности.
Это чувство испарилось, словно стакан воды в вакууме: солдат нагнулся помочь верхнему воину выбраться из шахтного ствола, когда Кикаха вонзил свой нож в правую ягодицу воина. Тот завопил, а затем, получив пинок, полетел вниз головой в шахту. Он упал на пытавшегося вскарабкаться воина. Оба свалились на воина внизу, и так далее, пока десять солдат не выпали, пронзительно крича, из отверстия в потолке. Они грохнулись друг на друга, и звуки ударов слабели по мере того, как увеличивался слой тел. Шликрум, падавший дольше других, приземлился, растянувшись на самом верхнем теле. Несмотря на рану, он вскочил на ноги, но поскользнулся и свалился рядом с подчиненными, и лишь тогда потерял сознание.
К нему, лязгая доспехами, подошел офицер и слегка нагнулся — видимо, желая расспросить, что произошло. Из-за гама внизу Кикаха не мог расслышать слов и поэтому прицелился в офицера из лука. Угол стрельбы был неудобным, но Кикаха тренировался стрелять из разных положений и послал стрелу верно. Стрела попала в соединение пластин шеи и плеча, вонзившись глубоко в тело. Офицер упал. Кикаху заинтересовал серебристый короб — не то ранец, не то шкатулка в руках у рыцаря, так как он никогда раньше не видел ничего похожего. Сейчас, однако, было не время ублажать свое любопытство.
Выбравшись из кучи тел, солдаты, оставшиеся в живых, исчезли из поля зрения Кикахи. Послышался гул голосов, но стих после того, как офицер рявкнул:
— Заткнитесь!
Кикаха узнал голос фон Турбата. Только тогда он вдруг понял, что означало это вторжение и дикая охота за его головой.
Фон Турбат был королем независимого государства Эгестхэм — горной страны с шестьюдесятью тысячами граждан. Одно время Кикаха под именем барона Хорста фон Хорстманна поддерживал с ним довольно дружеские отношения. После того как Турбат на турнире потерпел поражение от Кикахи, а затем поймал Кикаху, когда тот занимался любовью с его дочерью, он стал относиться к нему враждебно. Не активно враждебно, но ясно дал понять, что не будет мстить за смерть Хорстманна, если кто-то убьет его, пока тот находится под крышей дома фон Турбата. Услышав это, Кикаха немедленно смылся, а позже, играя свою роль барона-разбойника, ограбил шедший в Эгестхэм торговый караван. Но обстоятельства вынудили Кикаху бросить свой замок и бежать, спасая жизнь, на уровень Индеи. Это случилось несколько лет назад.
Не существовало никакой причины, по которой фон Турбат пошел бы на такой страшный риск и хлопоты, чтобы отомстить Кикахе. В первую очередь, откуда король вообще узнал, что Кикаха здесь? Откуда он мог узнать даже то, что Кикаха — это фон Хорстманн? Почему, если он случайно обнаружил врата и узнал, как ими воспользоваться, то вторгся в опасный город Таланак? Впрочем, слишком много вопросов оставалось без ответов.
В то же время, судя по приглушенным голосам и топоту бегущих солдат, стало ясно, что тевтоны поднимутся по другим шахтным стволам. Кикаха сомневался, что многие из них окажутся в доспехах или тяжело вооружены, поскольку большая часть амуниции и оружия оказалась теперь у него. Но Турбат, конечно, пошлет за подкреплением, и Кикахе лучше поскорее убраться отсюда.
Из-под тел выполз один из воинов, и Кикаха пустил в него стрелу. Он быстро пристрелил еще пятерых: если кто-то из них и жив, он ликвидировал потенциального убийцу. Примерно пять минут Кикаха бегал взад и вперед, вдоль и поперек по разным туннелям. Три раза ему удалось застать солдат, поднимавшихся по шахтным стволам, и подстрелить верхнего воина. Дважды он стрелял через шахтные стволы по воинам, шедшим по коридорам.
Но он не мог надеяться, что бегает достаточно быстро, чтобы прикрыть все шахты, а король явно не считался с потерями. В шахтные стволы, куда совались первоначально, лезли вновь, а огни и звуки указывали, что в это время солдаты пытались проникнуть и в другие ходы. Кикахе пришлось бросить все оружие, кроме своих ножей, чтобы подняться еще по одной вертикальной шахте. Он собирался отыскать дорогу к отверстиям, выходившим наружу. Там, высоко на поверхности горы, на улице Смешанных Благословений ему, возможно, удастся скрыться.