— Награду утроили, — прошептала она. — Кроме того, этот розоволикий король фон Турбат провозгласил, что как только тебя поймают, войска уберутся из города, и все здесь пойдет по-прежнему.
— Если бы ты планировала выдать нас, то могла бы мне этого рассказывать, — отозвался он.
Но вполне возможно, что она применяла сверххитрость, чтобы он расслабился перед тем, как они нанесут удар. Восемь против одного. Он не знал, как поведут себя Властелины, так что не следует рассчитывать на них. При нем все еще оставались два его ножа, но в такой маленькой комнате... а, ладно, когда придет время — увидим.
— Фон Турбат также сказал, — добавила она, — что если тебя в двадцать четыре часа не доставят к нему, он убьет императора и его семью, а потом и всех жителей города. Он сказал это, находясь наедине со своими офицерами, но один раб подслушал. И теперь весь город знает об этом условии.
— Если фон Турбат говорил по-немецки, как же мог понять его раб? — недоуменно спросил Кикаха.
— Фон Турбат говорил с фон Свиндебарном и несколькими другими на священной речи Властелинов, — пояснила она. — Раб прислуживал в храме и знал священную речь.
Должно быть, лишь Черные Колокольники могли пролить свет на эту тайну. Кикаха знал, что двое тевтонских королей способны кое-как понять священника во время службы, но не знали священного языка настолько хорошо, чтобы разговаривать на нем. Следовательно, эти двое не были теми, за кого себя выдавали...
Но времени на расспросы ему не оставили.
— Розоволикие нашли тайник за стеной моей спальни, — сообщила Клататол, — и скоро вломятся сюда. Мы не можем оставаться здесь.
Двое мужчин покинули комнату, но быстро вернулись с раздвижными лестницами. Их на всю длину вытянули в вентиляционную шахту. При виде этих приготовлений Кикаха почувствовал, что плохо понимает ситуацию.
— Теперь ваш патриотизм требует, чтобы вы вручили нас фон Турбату. Так?
Двое мужчин полезли по лестнице в шахту, а другие побудили Властелинов и Кикаху отправиться следом.
— Мы слышали, что император одержим демоном, — ответила, наконец, Клататол. — Его душу загнали в залунный холод. В его теле обосновался, хотя и не со всеми удобствами, демон. Жрецы тайно распространили эту историю по всему городу. Они призывают нас бороться с этим самым страшным изо всех зол, и мы не выдали тебя, Кикаха, любимец Властелина Оллимамла, и других также не заложим.
— Он одержим? — переспросил Кикаха. — Откуда вам известно?
Клататол не отвечала, они молча поднялись по шахте и оказались в горизонтальном туннеле. Один из контрабандистов зажег потайной фонарь, а другой втащил лестницу, сложил и понес дальше.
— Император вдруг заговорил только на священной речи, так что стало очевидным, что он не понимает по-тишкетмоакски, а еще жрецы сообщили, что фон Турбат и фон Свиндебарн тоже говорят только на священном и что без жрецов никто бы не понимал их приказы.
Кикаха не мог уразуметь, зачем демону овладевать императором. К тому же предполагалось, что литургический язык опалял уста демонам, когда те пытались говорить на нем. Но Кикаха не собирался указывать на нелогичность, раз уж она благоприятствовала его спасению.
Группа спешила вперед по туннелю, и толстый Джудубра громко сопел и жаловался. Сквозь шахту его пришлось проталкивать, так что он порвал одежду и поободрал кожу.
Кикаха спросил Клататол, хорошо ли сохранился храм Оллимамла. Он надеялся, что тайные врата поменьше не обнаружили. Она ответила, что не знает. Кикаха спросил, как они собираются выбраться из города. Она ответила, что будет лучше, если он этого не узнает. И тогда, если он попадет в плен, не сможет предать других. Кикаха не стал с ней спорить. Хотя он и понятия не имел, как они покинут город, но мог себе представить, что случится после. Во время своего прошлого визита он выяснил, как именно она и ее друзья провозили контрабанду мимо таможни. Клататол не подозревала, что ему это известно. Кикаха заговорил с Ананой.
— Эта женщина, Клататол, говорит, что ее император и, по меньшей мере двое захватчиков одержимы демонами. Она имеет в виду, что они вдруг потеряли способность или желание говорить на каком-либо языке, кроме языка Властелинов.
— Черные Колокольники, — ответила, помолчав, Анана.
В этот момент в туннеле раздались крики. Отряд остановился, погасив лампу. По обе стороны туннеля появились огни. Голоса доносились как с верхних, так и с нижних шахт.
— Если у вас есть оружие, — обратился к Властелинам Кикаха, — то приготовьтесь им воспользоваться.
Никто ему не ответил. Отряд построился единой цепью, взявшись за руки, и контрабандист увел их в перекрестный туннель. Они прошли гусиным шагом около пятидесяти ярдов, слыша, как голоса охотников становятся все громче, прежде чем услышали отдаленный рев воды. Фонарь зажгли снова. Вскоре они оказались в небольшой камере, не имевшей выхода, если не считать отверстия в полу шириной в четыре фута у противоположной стены. Из него сюда проникали рев, влага и вонь.