Вольф продолжал восхождение. Дни и ночи проходили, а Роберт не встречал больше никаких следов присутствия гворлов. Воздух оставался таким же густым и теплым, как внизу, и все же, по расчетам Вольфа, он поднялся, по меньшей мере, на тридцать тысяч футов. Море превратилось в тонкий серебряный поясок вокруг талии мира.
Той ночью Роберт проснулся, почувствовав на своем теле множество маленьких мохнатых рук. Он рванулся и обнаружил, что многочисленные руки были слишком сильны. Одни крепко держали его, в то время как другие связывали руки и ноги травянистой веревкой. Вскоре его высоко подняли и вынесли на каменную площадку перед маленькой пещерой, в которой он спал. В лунном свете Вольф разглядел несколько десятков двуногих, и каждый примерно два с половиной фута ростом. Существа были покрыты гладким серым мехом, словно мыши, и имели белый воротник вокруг шеи. Черные вдавленные морды походили на мордочки летучих мышей с огромными заостренными ушами.
Они молча потащили его через площадку в трещину, которая выходила в пещеру около тридцати футов в ширину и двадцати в высоту. Лунный свет проникал через шель в потолке и открывал то, что уже учуял его нос: кучу костей с остатками гниющего мяса. Существа положили его неподалеку от костей, отступили в угол пещеры и стали переговариваться между собой. Один подошел к Вольфу, с минуту смотрел на него, потом опустился на колени у горла Роберта.
Секунду спустя он принялся жевать его горло крошечными, но очень острыми зубами. За ним последовали другие, зубы вгрызались повсюду.
Все это происходило в мертвой тишине. Даже Вольф не издавал ни звука, кроме хриплого дыхания. Острая боль от зубов быстро прошла, словно ему в кровь вводили слабое анестезирующее средство.
Вольф почувствовал сонливость. Странно, но он перестал бороться. По его телу распространилось приятное онемение. Не стоило сражаться за свою жизнь. Почему бы и не отойти в мир иной так комфортно? По крайней мере, смерть его не окажется бесполезной. Отдать свое тело, чтобы эти маленькие существа могли набить себе животы и оставаться несколько дней сытыми и счастливыми, было бы благородно.
В пещеру ворвался свет. Сквозь теплый туман он увидел, как морды летучих мышей отодвинулись от него, и существа убежали в угол пещеры, где и сбились в кучку. Свет стал сильнее, оказавшись факелом. Над ним склонилось лицо старика. Роберт разглядел длинную белую бороду, впалый рот, кривой острый нос и огромные надбровные дуги с щетинистыми бровями. Тощее тело старика покрывал грязный белый балахон. Его рука с крупными венами держала посох, на конце которого находился сапфир величиной с кулак Вольфа, вырезанный в образе гарпии.
Роберт попытался заговорить, но мог только пробормотать что-то неразборчивое, словно он выходил из-под наркоза после операции. Старик сделал посохом жест, и несколько существ отделились от общей массы. Они бочком шмыгнули через пещеру, не сводя со старика полных страха раскосых глаз. Существа быстро развязали Вольфа. Тот сумел подняться на ноги, но так шатался, что старику пришлось поддержать его, выводя из пещеры.
Древний старец проговорил на микенском греческом:
— Скоро ты почувствуешь себя лучше. Яд долго не действует.
— Кто ты? Куда ты меня ведешь?
— Прочь от этой опасности, — ответил старик.
Вольф поразмышлял над загадочным ответом. К тому времени, когда его ум и тело снова вошли в норму, они приблизились к другому выходу из пещеры. Они прошли через множество помещений, постепенно поднимаясь наверх. Когда они преодолели около двух миль, старик остановился перед пещерой с большой железной дверью. Он вручил факел Вольфу, потянул на себя дверь и взмахом руки предложил Вольфу заходить. Вольф вошел в большую пещеру, ярко освещенную факелами. Позади него лязгнула дверь, затем последовал глухой стук быстро закрываемого засова.
Первое, что поразило Вольфа, это удушающий запах, а потом — две приблизившиеся к нему зеленые красноголовые орлицы. Одна заговорила голосом, как у гигантского попугая, и приказала ему шагать вперед. Он так и сделал, заметив в то же время, что существа с мордами летучих мышей, должно быть, забрали его нож. Хотя оружие принесло бы ему мало пользы. Пещера кишела птицами, и все они возвышались над ним.
У одной стены стояли две клетки, сделанные из тонких железных прутьев.
В одной находилась группа из шести гворлов, а в другой — высокий, хорошо сложенный юноша, одетый в набедренную повязку из оленьей кожи. Он улыбнулся Вольфу и сказал: