Кикаха снова выругался и рванул на себя ручку двери с такой силой, что вырвал замок и бросился внутрь дома, Анана следовала за ним, они пронеслись через вестибюль и большую комнату с люстрой и широкой винтовой лестницей, ведущей наверх. В комнате сидели или стояли человек десять мужчин и женщин, все они были полуодеты. Женщины завизжали, мужчины заорали. Двое незваных гостей беспрепятственно пробежали сквозь них. Среди шума, поднятого обитателями дома, послышались крики полицейских.
В следующее мгновение ничего не стало слышно. Стекла окон вышибло взрывом и сотрясение от него было столь велико, словно в дом ударила приливная волна. Ударной волной всех швырнуло на пол.
Кикаха ожидал этого, да и Анана по его поведению поняла, что ждать надо чего-то крайне мощного. Они вскочили на ноги раньше остальных. Через несколько секунд Анана и Кикаха выскочили через заднюю дверь. Кикаха бросился обратно, побежав к фасаду дома вдоль его стены. Вся дорожка была усыпана битым стеклом, вышвырнутым из какого-то близлежащего дома. Лежало несколько, вырванных с корнем, кустов и кое-какая покореженная мебель.
У тротуара все еще стоял патрульный автомобиль. Мотор его работал, фары горели. Анана бросила футляр на заднее сиденье и влезла сама, а Кикаха положил лучемет на пол и сел на место водителя. Он пристегнул ремни безопасности и газанул так, как только было возможно. Проехав четыре квартала, он нажал кнопки, отключающие мигалку и сирену.
— Мы поедем к дому Уртона, во всяком случае поближе к нему, — крикнул он, — а потом бросим машину. Я думаю Рыжий Орк будет теперь там, чтобы выяснить, был ли Уртона среди тех, кто вошел в дом, когда рвануло или нет.
Анана покачала головой и показала на уши. Она все еще ничего не слышала.
И не удивительно. Он еле-еле слышал сирену, которая должна была просто бить по ушам.
Через несколько минут, пролетев на красный свет, они миновали машину с включенной мигалкой, которая ехала им навстречу. Анана пригнулась, чтобы ее не заметили, но вероятно, патрульные получили информацию по рации, что этот автомобиль угнан. Встречная патрульная машина резко развернулась, завизжав шинами, и помчалась за беглецами. Спортивная машина, летевшая через перекресток так, будто ее водитель намеревался игнорировать мигающий красный свет, резко свернула чтобы избежать столкновения. Сделав это не совсем удачно, водитель задел задний бампер полицейской машины, проделал сложный пируэт через бордюр и очутился на тротуаре.
Кикаха видел все это в зеркальце, когда нажимал на акселератор. Через некоторое время он проскочил под знак «стоп» к югу от широкого перекрестка со знаком «Стоп» на всех углах. Большой «кадиллак» остановился посреди перекрестка настолько внезапно, что его водителя бросило грудью на руль. Прежде чем он сумел выпрямиться и продолжить путь, на знак «Стоп» промчалась патрульная машина.
— Теперь ты меня слышишь? — прокричал Кикаха.
— Да, — ответила она, — тебе незачем так орать.
— Мы сейчас в Беверли Хиллс. Прокатимся на этой машине как можно дальше, а потом бросим ее на ходу. Придется отрываться от них пешком. Если, конечно, сумеем.
За ними помчалась еще одна патрульная машина. Она выскочила из боковой улочки, игнорируя знак «Стоп» и вынудив еще одного водителя резко отвернуть и врезаться в поребрик тротуара. Водитель патрульной машины рассчитывал проскочить перед ними и преградить им дорогу, но оказался недостаточно быстр. Кикаха гнал теперь машину со скоростью восемьдесят миль, что было слишком быстрым для этой улицы, с многочисленными пересекающими ее боковыми улочками.
Скоро показалась деловая часть Беверли Хиллс. Свет сменился на желтый, как раз когда Кикаха пролетел через перекресток. Он нажал на клаксон и обошел спортивную машину, слегка притормозил, а потом колеса машины попали в рытвину и автомобиль подпрыгнул. Кикаха нажал на тормоза, снижая скорость до шестидесяти, но все равно машина так сильно накренилась, что он испугался, что они перевернуться.
Навстречу приближалась еще одна патрульная машина. Она развернулась боком, проехав полквартала, и преградила им дорогу. С обеих сторон от нее оставалось слишком мало места, но Кикаха выбрал заднюю.
Оба полицейских вылезли из машины. Один стоял за багажником с карабином в руках, другой-между передним бампером и припаркованными к тротуару машинами. Кикаха велел Анане пригнуться и погнал свою машину по узкому пространству. Раздался треск, автомобиль врезался в бампер патрульной машины, а другой стороной врезался в бок машины, стоящей у тротуара. Но все-таки со скрежетом металла о металл они прорвались. Грохнул выстрел из карабина: на заднем стекле образовалась звездочка.
В этот момент из-за угла слева от них выскочила еще одна патрульная машина. Под углом она направилась через улицу. Кикаха врезал по тормозам. Они завизжали и его толкнуло на руль. Автомобиль вильнул, закачался и врезался под тупым углом в перед патрульной машины.
Оба автомобиля встали. Кикаху и Анану оглушило, но они среагировали чисто рефлекторно. Они выбрались из машины с двух сторон. Кикаха держал лучемет, а Анана — футляр. Они перебежали улицу, проскочили между двух припаркованных машин и через тротуар, прежде чем услышали крики полицейских. Потом они помчались по узкому тротуару между двух высоких зданий вдоль деревьев и кустов. Они неслись по улице, пока не выскочили на следующую. Здесь Кикаха увлек ее на север, увидел еще одно открытое пространство между домами и свернул туда. Примерно на высоте восьми футов над деревьями был козырек из прессованного бетона. Кикаха забросил на него лучемет, кинул футляр, повернулся, сцепил руки в замок, она поставила на его руки ногу и взлетела наверх, когда он поднял ее. Анана ухватилась за край козырька, Кикаха подтолкнул и она забралась на козырек. Он прыгнул вслед за ней и лег.
Мимо прогромыхали шаги, нескольких человек, что тяжело дыша пробежали под ними. Кикаха рискнул выглянуть из-за края и увидел в противоположном конце перехода освещенные фарами силуэты троих полицейских. Явно озадаченные, они переговаривались, не понимая, куда делась дичь. Затем они двинулись обратно и Кикаха распластался на бетоне. Двое свернули за угол здания.
Но когда третий полицейский прошел под ними, Кикаха, внезапно, осененный идеей, прыгнул ему на спину. Он сшиб фараона на землю, ударив при этом так сильно, что тот потерял сознание. К этому Кикаха прибавил еще и пинок в челюсть.
Он надел фуражку полицейского и разрядил вынутый из его кобуры пистолет тридцать восьмого калибра. Анана спрыгнула вслед за Кикахой, сбросив предварительно лучемет и футляр с Рогом.
— Зачем ты это сделал? — спросила она.
— Он перекрыл бы нам путь к отступлению. Кроме того, есть одна неповрежденная машина и нам предстоит ее позаимствовать.
Четвертый полицейский сидел в машине и что-то говорил в микрофон. Он не видел Кикаху, пока тот не оказался на расстоянии около сорока шагов. Он выронил микрофон и схватился за карабин, лежавший на сиденье. Лучемет, установленный на оглушающий удар, стукнул его в плечо и отшвырнул к другой двери. Полицейский упал ничком, выронив карабин.
Кикаха вытащил его из машины, заметив, что сквозь рукав его рубашки просочилась кровь. Лучемет, даже будучи установленным на «оглушающий удар» мог раздробить кость, прорвать кожу и привести к тому, что кровеносные сосуды лопались.
Как только Анана села в автомобиль, Кикаха развернул его на север. Сзади по встречной полосе движения к нему мчались сразу два полицейских автомобиля.
Промчавшись через перекресток на красный свет, он посмотрел в зеркальце и увидел, что полицейские машины развернулись и помчались вслед за ними.
Уличное движение впереди было таким плотным, что у него не было шансов ни влиться в него, ни пересечь его. Ничего не оставалось делать, как свернуть в переулок. Он свернул налево. Переулок шел вдоль стены бакалейно-гастрономического магазина.
Затем Кикаха выехал из переулка. Он так сильно нажал на тормоза, что машину занесло и она заскрежетала по кирпичной стене.