Он подхватил её бедро и закинул на свою талию. Девушка безропотно обняла его, братья плотно прижались к ней с двух сторон. Штази всё заметнее дрожала в их руках. Олег удерживал голову девушки, не давая ей отстраниться от него. Не давая ей опомниться и начать думать.
Игорь повёл руку вниз, накрывая укрытый мягкими волосками холмик. О да, его брат был прав! Она была влажной. Скользкая влага была даже на её бёдрах. Она хотела их, и от этого его возбуждение вышло на новый уровень.
Братья встретились взглядами и снова поняли друг друга без слов. Игорь схватил бедро девушки и заставил перебросить его с талии его брата на свое бедро. Член Игоря пульсировал от жажды обладать этой женщиной. Он уткнулся в её лоно, и Штази напряглась.
— Ты наша! Наша! — прошептал Игорь ей на ухо.
Штази оторвалась от Олега и посмотрела Игорю прямо в глаза. А потом едва заметно кивнула.
Олег встал на матраце на колени и потянулся к руке девушки. Он положил её руку на себя, показывая, как нужно его ласкать. Игорь, глядя, как пальчики их женщины скользят по члену его брата, подался вперёд и начал медленно входить в её тело. Штази застонала и сжала пальца чуть сильнее, из-за чего Олег зашипел и откинул голову от удовольствия.
Она была узкой, горячей и влажной. Именно такой, как ему хотелось. Игорь медленно вошёл в неё до конца и дал ей немного времени привыкнуть к своему размеру. Штази задышала тяжело и рвано, а потом она чуть подвинулась, чтобы приблизиться губами к возбуждению Олега.
Игорь едва не ослеп от этой картины. Девушка коснулась своими розовыми губами головки Олега, и Игорь едва не кончил. Он задвигался чуть быстрее, толкая Штази навстречу Олегу, и тот застонал в голос. Штази скользнула по члену Олега языком, и он выругался.
Все трое сошли с ума. Игорь задвигался жёстко и яростно, вбиваясь в неё, доказывая своё право ей обладать. Олег придерживал её за волосы, направлял. И Штази выгибалась в их руках и стонала от удовольствия.
— Я долго не выдержу, — сипло прохрипел Олег, глядя на брата.
Игорь кивнул, снова потянулся рукой к открытому лону девушки и начал ласкать её. Он сам чувствовал, что долго не продержится. Штази застонала и активнее заработала губами. Игорь сорвался. В последний момент он успел покинуть её тело и зажать своё возбуждение между ними.
Его семя брызнуло на спину девушки. Он продолжил ласкать её, и через секунду Штази забилась в судорогах. В этот же момент Олег с утробным рыком извергся на её грудь. Когда последние судороги прошли, Штази обмякла в руках Игоря и сонно пробормотала:
— Вот так хорошо.
Олег и Игорь встретились глазами, и Игорь увидел, что Олег чувствует то же облегчение, которое чувствовал он сам. Они подхватили размякшую расслабленную Штази и снова утащили её в душ, где бережно смыли следы их соития, а потом насухо вытерли её полотенцами.
Они унесли её в кровать и уложили её между собой, прижавшись к ней с обеих сторон. Больше они её никуда не отпустят.
Эпилог
Тася снова зашлась в мучительном приступе лающего кашля и потуже завернулась в одеяло. Её трясло в ознобе. Через секунду в комнату вбежал Игорь, в руке его была чашка, над курился поднимался пар.
— Держи, малышка, пей. Ты как? Всё ещё больно?
Игорь положил ей руку на лоб и разве что не квохтал, прыгая вокруг неё. Тася покопошилась немного, уселась на кровати и благодарно приняла кружку. Бронхит — всё-таки противная вещь. Из-за постоянного кашля братья заливали в неё литры тёплого чая, какао и других жидкостей. Тасе начало казаться, что она скоро забулькает при ходьбе. Если бы братья позволяли ей встать.
— Олег закончит с бульоном минут через пятнадцать, — Игорь сделал строгое лицо. — Чтобы выпила всё до капли! Поняла?
— Jawohl mein Führer[1], — со вздохом ответила Тася, но тёплое питье всё-таки глотнула.
Чай с какими-то пахучими и жутко полезными травками. Бе-е-е-е.
После босоногой и почти голопопой пробежки майским вечером по Майнцу Тася всё-таки разболелась, температура поднялась у неё на следующее же утро. Амурские хотели вызывать санавиацию и МЧС и пробовали оградить Тасю от внимания полицейских до того момента, пока она полностью не окрепнет. Но немецкая бюрократия им этого не позволила.
После невероятно жарких дебатов они сошлись на том, что показания у Таси примут прямо в конспиративной квартире, не заставляя её тащиться в участок. И действительно, днём к ним явился следователь, дотошно расспросил Тасю и братьев, аккуратно всё зафиксировал и сообщил, что к шести часам вечера по местному времени их троих под охраной доставят в аэропорт.
Прямо в присутствии немецкого следователя Игорь позвонил какому-то их знакомому из службы по контролю за оборотом наркотиков. Через пятнадцать минут бурная деятельность была инициирована и в Москве.
Игорь тогда ненадолго вышел на кухню, поговорил минут пять, а через полчаса уже получил сообщение о том, что генеральный директор их фармкомпании задержан, а в конторе идут проверки. Он предоставил контакты своего знакомого следователю и предложил им поработать вместе. Следователь с благодарностью эту возможность принял.
Показаний было не так много, поэтому управились они быстро, и уже к полудню полицейская машина везла их в сторону аэропорта Франкфурта-на-Майне. Штази с трудом держалась, чтобы не заснуть на заднем сиденье машины, чувствовала она себя преотвратно.
Из аэропорта она позвонила Ирине Константиновне и сообщила, что командировка окончена досрочно, а сама она отправляется на больничный.
— Да что ж у вас всё, что ни командировка, то какой-нибудь сабантуй⁈ — вскричала Ирина Константиновна. — Одну подожгли, у второй мужик с яйцами наголо бегал, третью вообще принц украл, а у тебя что?
— Наркокартель нашла, — хохотнула Тася и закашлялась.
— Кого нашла? — изумленно переспросила Ирина Константиновна.
— Выздоровею, приеду и всё-всё расскажу, — пообещала Тася.
— Я не доживу! Помру от любопытства!
— А я сейчас не могу, — ответила Тася. — У меня самолет через полчаса. Меня из страны выгоняют.
Ирина Константиновна что-то ещё рявкнула в трубку, но Тася уже оборвала вызов. Олег перенёс полет на удивление спокойно. Он был полностью сосредоточен на Тасе, и ему было не до собственных фобий. Оба мужчины всю дорогу укрывали Тасю тремя пледами и ежеминутно просили у стюардессы теплый чай. Так что, к концу перелета Тася себя чувствовала чайным аквариумом, в котором скоро сами собой заведутся чайные грибы.
Амурские отвезли её домой и беспардонно ввалились в квартиру сами. Они не собирались уходить, сославшись на то, что работа фармкомпании всё равно остановлена, а Тася и не намекала на это.
Братья незамедлительно развили вокруг Таси бурную деятельность. Они замотали её в одеяло, как египетскую мумию, Олег встал к плите, а Игорь с боем вызвал врача, который не хотел приходить на дом к девушке с температурой тридцать семь и восемь.
Они в четыре руки под протестующие вопли жертвы отпаивали Тасю бульоном и пытались кормить кашей, когда пришел врач. Амурские отказывались отходить от девушки во время осмотра, а после этого Игорь сорвался в аптеку и приволок, кажется, весь ассортимент, а не только то, что выписал врач.
Братья кормили Тасю с ложечки, следили за тем, чтобы она вовремя принимала лекарства, измеряли ей температуру каждые два часа. Она не знала, смеяться ей или плакать. Какое-то время Тася пыталась отбиваться от их заботы, но потом сдалась.
Она видела искреннее беспокойство в глазах мужчин и поэтому начала принимать их ухаживания, не пытаясь их убедить в том, что она сможет справиться со всем сама. Она покорно надевала шерстяные носки, пила невкусные микстуры и терпела диету для особо больных и страждущих, которую на ходу изобрёл Олег. А ещё она потихоньку привыкала, что в её квартирке нагло хозяйничают два обалденных мужика в домашних брюках.