С вершины «Small Change» оба альбома — и «Foreign Affairs», и «Blue Valentine» — казались шагом назад. Уэйтс по-прежнему оставался уникальным голосом поп-музыки 70-х, но ни пятый, ни шестой его альбомы особого следа не оставили. Если сам он рисковал превратиться в занудного пьяницу, то и музыка его как будто застряла на месте. Прикованный к джазовому прошлому и запертый в тупике описания бедной повседневности, музыкант, казалось, навсегда утратил мелодию.
Хорошо, что Уэйтс наскучил и сам себе... даже тогда он уже, кажется, понимал, что «Blue Valentine» означал конец определенной эры. «Одно я скажу наверняка, — говорил он в интервью Нику Кенту из «NME» в 1978 году. — Если я напишу хоть еще одну песню о выпивке и пьянстве, то меня самого вывернет! Правду говорю! Достало меня это все. Тема отыграна. Пора двигаться дальше».
***
ГЛАВА 14
Большую часть 1979 года Уэйтс провел в Париже, работая с Ги Пеллартом, бельгийским художником, который привлек внимание поп-мира своей книгой «Rock Dreams» («Рок-сны»). Широкоизвестные рок-герои были представлены в воображаемых и причудливых образах: Stones облачены в нацистскую форму, Рэй Дэвис толкает детскую коляску, и тому подобное. Благодаря этому проекту Пелларт получил заказ на оформление обложки альбома Rolling Stones «It's Only Rock & Roll». Это была бы первая для него крупная работа, но Джаггер имел неосторожность проболтаться Боуи, который тут же заказал Пелларту обложку своего «Diamond Dogs».
Новая книга Пелларта, к которой Уэйтса попросили написать тексты, должна была стать галереей образов самых популярных персонажей американской поп-культуры. В итоге, правда, соавторы ограничились лишь теми, кто так или иначе был связан с Лас-Вегасом: Фрэнк Синатра, Говард Хьюз, Марлен Дитрих, Мохаммед Али и многие другие.
«Книга называется „Вегас", — с энтузиазмом рассказывал Уэйтс Нику Кенту. — Дань памяти, которую Ги воздает великим американским героям. Просто так получилось, что всех тех, кого он выбрал, объединяет одна общая черта — все они проводили время в Лас-Вегасе». К сожалению и по непонятной причине, в свет книга так и не вышла. Хотя, в конечном счете, Пелларт ее все-таки опубликовал в 1986 году под названием «Большая комната». Текст написал Майкл Херр, автор сценариев к фильмам «Апокалипсис сегодня» и «Цельнометаллическая оболочка».
По возвращении Уэйтса из Парижа среди ближайшего круга его друзей стали циркулировать тревожные слухи о том, что визит в столицу мировой моды не прошел для певца-замухрышки бесследно. Что Том оставил свой прежний богемный шик и теперь предпочитает костюмы входящего в моду парижского кутюрье. «Что еще за Джорджио?» — недоуменно переспросил Уэйтс, по-прежнему облаченный в свои поношенные остроносые башмаки, черные брюки и рубашку, которая в лучшем случае когда-то была белой.
Брайан Кейс из «Melody Maker» в начале 1979 года столкнулся с Уэйтсом в Копенгагене. Знаток джаза и один из немногих журналистов, кто мог наравне тягаться с Уэйтсом в остроумии, Кейс прекрасно знал, откуда родом все уэйтсовские штучки. И Уэйтс знал, что Кейс знает...
Свою увеселительную прогулку по Европе Уэйтс начал в Дании, в Копенгагене, в тени Гамлета. «Странно, что он выбрал такую дыру для начала турне, — вспоминал потом Кейс. — А впереди у него были Вена, лондонский „Палладиум", Дублин и Австралия. Напоминало это скорее некие перипетии романов Бруно Таверна (Псевдоним загадочного американского писателя, автора авантюрных романов; настоящее имя его точно неизвестно, годы жизни предположительно 1890-1969.), чем звездный тур».
Уэйтс и Кейс сразу подружились, как Роберт Уокер и Фарли Грейнджер в фильме «Незнакомцы в поезде» (Исполнители главных ролей в фильме 1951 г. Альфреда Хичкока по роману Патриции Хайсмит.). Они обменивались пьяными байками. Уэйтсу особенно нравилось слушать, как жены шахтеров из Дарема (Город на северо-востоке Англии.) разукрашивали мясницкие крюки, затем в субботу вечером втыкали их в стойку бара и вешали на них свои сумки. Им вместе было так хорошо, что нередко в четыре утра Уэйтс и Кейс болтались в каком-то копенгагенском баре, в полном одиночестве, если не считать забредшего туда одинокого манчестерского забулдыгу и бригаду «Ангелов ада»!
Пережив это приключение и набравшись впечатлений, Уэйтс вернулся в Штаты и в том же году переехал из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк. Всю свою жизнь он прожил в Калифорнии, но теперь пора было навострять лыжи и перебираться на восток. Уэйтсу все меньше и меньше нравилось, как он живет, как идут его жизнь и карьера. Ему исполнилось 30, хотя сам по себе этот факт волновал его мало: «Пики жизни — 16,33,45 и 78!» — любил говорить он (16,33,45 и 78 — традиционные скорости оборотов грампластинок.). Один из рекламных лозунгов компании «Stiff Records», предназначавшийся для поколения бэби-бумеров, остроумно гласил: «Тому, кто родился в 45-м, в 78-м будет 33!»