- Нет, - тихий вздох, - Всё так, но нас и не кинут сразу на передовую, начнется всё с низкоуровневых мобов, чтобы все успели привыкнуть к моторике новых тел и использованию своих скиллов. За это время, я думаю научатся и поймут механику игры все. Кто не поймёт, отсеется...
- В Колыбелях отсев - это смерть, - уже спокойней ответила монашка, - Вот куда она одна ушла опять?
Они говорили что-то ещё, но как не напрягала слух Лис, она ничего не разобрала. Тем временем небольшая группа приблизилась к провалу в стене, к которому она их и вела.
4
На часах, которые были выведены у верхней границы зрения и вели счёт утекающим как песок сквозь пальцы секундам, оставшимся до конца задания неумолимо приближался к концу. Уже минут пять как назад цифры остановились на нуле и мигали, однако задание так и не закрывалось. Игровая система не предоставила никаких сообщений о выполнении или провале.
Стоило вспомнить собственную иррациональную панику, после того как сам очнулся в каменной скорлупе всё внутри сжималось от страха. Но уже от страха не за себя, а за дезориентированных горемык, которые не могут почему-то выбраться сами из смертельной западни.
Почему? Возможно, всё дело в завышенном показателе "сила"? Вспомнить, только то, как он ударил в каменную крышку "саркофага" и пробил две дыры в нём. Не похоже, чтобы выполненная из неизвестного камня крышка двухсантиметровой толщины была такой уж хрупкой. И сам по себе материал не предполагал лёгкости, а он откидывает плиты из камня, закрывающие треклятые каменные гробы словно, они жестяные. Да, усилие есть, но ничего запредельного для его новых способностей.
Пожалуй, такое предположение имеет смысл, но почему именно сейчас это лезет в голову.
Испытывая робкую надежду, что всё-таки кто-то мог остаться в живых, он продолжал осматривать, оставшиеся залы. Горм входил и открывал все попавшийся на пути "саркофаги", не пропуская ни одного. Дыхание становилось всё порывистей, каменные "крышки" будто тоже прибавили в весе.
А из головы никак не хотели уходить слова предупреждения, предостерегавшие о том, что ни в коем случае нельзя погибнуть. Они катались в черепной коробке и так и эдак, наводя на выводы, что или количество жизней ограничено в этой странной игре, или жизнь всего одна. Он уже убедился - кнопка выхода из игры заблокирована. Всё это наводило на печальные размышления, о неотвратимости смерти в этой игре удивительным образом похожей на реальность.
Может вполне оказаться, что возможности к воскрешению тут нет вовсе. Нужно было исходить из того, что ему достоверно известно. Что он совершенно точно понимал - в каменных мешках лежат медленно задыхающиеся орки...
Стоп! Какие орки? Люди! И он человек! И они тоже люди, которые просто выбрали доступную игровую расу, а вокруг игра.
Хотелось вытащить из каменных мешков как можно большее количество таких же как он бедолаг, не оставлять же их там задыхаться. А они задыхались.
Каждый кого открыл Горм хватал ртом воздух, а и, если припомнить он сам начал задыхаться. Или это был приступ клаустрофобии, которой он никогда до этого не страдал? Может он чего-то о себе попросту не знал? Выверты игровой механики?
Кажется это предпоследний зал. Грудь вздымается словно кузнечный мех, а перевитые мускулами руки уже кажутся чужими. Он с усилием столкнул очередную плиту, закрывавшую очередной "саркофаг".
Пусто... Снова пусто.
Он не знал какие из себя должны быть орки, но люди завистливы, а за каждым орком стоит обычный человек такой как он. Рассказывать о своих стартовых бонусах не стоит.
Может есть какое-то подобие чата? Нет. Ничего подобного пока не открылось пытливому орочьему взору.
Однако стоит поторопиться. Может кто-то задохнулся, но его ещё можно попытаться откачать? Когда-то в пору юности приходилось даже сдавать нормативы по оказанию первой помощи, но на практике попробовать эти навыки так и не пришлось.
Нет, героем он себя не считал, просто не хотел бы чтобы кто-то кому дали задание всех спасти, взял бы и опустил руки ровно в тот момент, когда неумолимые цифры счётчика замерли на нулях. А в это время он сам бы задыхался бы в одном из проклятых гранитных саркофагов всего в шаге или двух от того, кто должен его спасти.
Внутренне сжавшись от перспективы, подкинутой богатой фантазией, скинул ещё одну крышку. Пусто...
Конечно, с каждым открытым саркофагом надежды найти ещё хоть кого-то живого становились всё более призрачными, однако с ослиным упрямством он продолжал осматривать зал за залом. Открывать "саркофаг" за "саркофагом". Вскоре, насчитал что открыл восьмидесятый саркофаг. Верней не открыл, а навалившись всем телом, упершись плечом в крышку, еле отодвинул последнюю плиту. Заглянул внутрь. Пусто.