В развитых странах совершенствование технологии производства высокооктанового бензина базировалось на развитой химической промышленности. В первую очередь это касалось США и Германии, работавших в тесном взаимодействии как в сфере обмена технологиями, так и в сфере прямого финансового участия американской нефтяной промышленности в развитии германской промышленности жидкого топлива[296]. В этих условиях одним из путей преодоления технологического превосходства Германии в производстве авиационного топлива явилась технологическая разведка. Начиная с 1936–37 гг. добыча технологических секретов производства компонентов высокооктанового бензина оказалась в числе приоритетных направлений деятельности нашей разведки. Возможно, по своим масштабам эта работа была сравнима с деятельностью разведки по добыче ядерных секретов в послевоенные годы.
Координацию разведывательной деятельности в сфере промышленных технологий осуществляло Военно-техническое бюро (ВТБ) при СНК СССР (руководитель — В. М. Молотов). Организации, занятые разработкой технологии производства высокооктанового топлива, давали задания ВТБ на добычу техдокументации, образцов катализаторов и иных, нужных для их работы сведений. ВТБ, в свою очередь, ставило задачи «добывающим органам» (НКВД и Разведупр Генштаба РККА) и затем переправляло добытую информацию заинтересованным гражданским наркоматам. ВТБ также осуществляло финансирование технологической разведки, помимо средств, предусмотренных бюджетом НКВД и военного ведомства. Делопроизводство по добытой технологической информации имело особую степень секретности. Сверх грифа «Совершенно секретно» такие документы имели в исходящем номере дополнительные буквенные комбинации «ТГ», «ТБ» и другие. Таким образом, исключалось смешивание документов технологической разведки и прочих совершенно секретных документов наркоматов. Вводились дополнительные ограничения на допуск специалистов и руководителей к документам такого рода. Возможно, именно в результате этих мер в ходе сбора материала по этой проблеме нам не удалось обнаружить в фондах народнохозяйственных наркоматов материалы по обработке данных, полученных от ВТБ, что существенно затрудняет возможность анализа влияния добытой разведорганами информации на развитие отечественной промышленности. Вся переписка с наркоматами по этому вопросу сосредоточена в фонде самого ВТБ и в значительной мере носит односторонний характер. В приложении № 2 приводятся документы из фонда ВТБ, которые посвящены лишь одному направлению работы ВТБ в сфере выявления технологии производства горючего за рубежом — технологии производства искусственного бензина, прежде всего производства высокооктанового бензина путем деструктивной гидрогенизации твердого топлива. На этом примере можно увидеть не только то, как координировалась деятельность разведки и промышленности по добыче технологии производства искусственного бензина, но также и то, как советская разведка собирала данные об экономическом потенциале вероятного противника и отслеживала технологическое сотрудничество германских компаний с компаниями других стран, в первую очередь США.
На основе разработок отечественных ученых и данных технологической разведки были определены основные технологии, развитие которых создавало перспективы для обеспечения авиации высокооктановым топливом:
— Каталитический крекинг позволял получать бензин с октановым числом 78–80. При небольшом добавлении ТЭС 2 куб. см/кг октановое число составляло 100. К началу 1941 г. процесс находился в стадии освоения. В стадии пуска находилась установка в Ленинграде;
— Паро-фазный окислительный крекинг-процесс системы дубровай-советский давал топливо с октановым числом 81. При добавлении 3 куб. см/кг ТЭС октановое число составляло 87–88. В начале 1941 г. на Константиновском заводе имелась рабочая установка. В Сумгаите планировалось построить завод производительностью 500 т/сутки (пуск предполагался в начале 1943 г.);
— Термический реформинг позволял получить авиабензин с октановым числом 75–78. Работы велись над установками в Баку и Грозном;