Что касается изменений в структуре рабочих мест в странах с переходной экономикой, то они почти никогда не попадали в поле зрения исследователей. Одно из немногих исключений – работа А. Шарле [Scharle, 2012], посвященная анализу динамики занятости в семи странах ЦВЕ и Балтии. Основной вывод: активная ликвидация «плохих» (наименее квалифицированных и наименее оплачиваемых) рабочих мест наблюдалась только в постсоциалистических странах со снижавшейся занятостью, в то время как в странах с растущей занятостью их число, напротив, возрастало.
Наша работа вносит вклад в дискуссию о реструктуризации занятости в постсоциалистических странах. В ней впервые объектом изучения становится крупная – российская – экономика, для которой, добавим, переход от плановой системы к рыночной оказался сопряжен с несравнимо более высокими социальными и экономическими издержками, чем для стран ЦВЕ. Кроме того, наш анализ фокусируется не на начальном (1990-е годы), а на более позднем (2000-е годы) этапе переходного процесса, после завершения наиболее активной фазы рыночных реформ. В частности, он охватывает период кризиса 2008–2009 гг. и последующего посткризисного восстановления.
2.3. Эмпирическая база и методология
Наш анализ ограничивается периодом 2000–2012 гг. Мы используем несколько источников данных. Основной – выборочные Обследования населения по проблемам занятости (ОНПЗ) Росстата, которые охватывают взрослое население всех регионов страны в возрасте 15–72 лет. Они проводились ежегодно до 1999 г., ежеквартально – последующие десять лет и ежемесячно – с сентября 2009 г.
В качестве исходных мы берем данные за 2000 г., которые сопоставляем с данными за 2012 г. Внутри этого временного интервала выделяются два подпериода – 2000–2008 и 2008–2012 гг. В качестве пограничного мы выбираем 2008 г., поскольку именно он стал переходным от бума к кризису. Такие временные ограничения связаны с тем, что до 1997 г. в рамках ОНПЗ использовались «советские» классификаторы видов занятий и отраслей, что делает самые ранние из доступных данных несопоставимыми с более поздними. При переходе от ежегодного к ежеквартальному режиму проведения ОНПЗ Росстат серьезно пересмотрел методологию, поэтому использовать данные за 1997–1998 гг. также оказывается невозможно. Что касается 1999 г., то в нем обкатка новой методологии только началась и, кроме того, это был первый посткризисный год после затяжной трансформационной рецессии.
Используемый Росстатом Общероссийский классификатор занятий (ОКЗ) в целом гармонизирован с Международной стандартной классификацией занятий ISCO-88, а Общероссийский классификатор видов экономической деятельности (ОКВЭД) – с Международной стандартной классификацией отраслей ISIC-3. Оба допускают несколько уровней дезагрегирования. Мы сделали выбор в пользу комбинации двухразрядной кодировки занятий (предполагающей выделение 33 профессиональных групп) с одноразрядной кодировкой видов экономической деятельности (предполагающей выделение 17 секторов). Однако для такого важнейшего сектора, как обрабатывающие производства, мы используем двухразрядную кодировку видов экономической деятельности с выделением внутри него дополнительно еще 14 отраслей. В результате все наши оценки строятся на основе классификации «2/1,5», в рамках которой теоретически возможное число профессионально-отраслевых ячеек (различных типов рабочих мест) составляет 990 (33 χ 30).
Однако фактически при данном уровне дезагрегирования общее число непустых ячеек, на которое выводят данные ОНПЗ, оказывается равно 635. Сокращение их числа связано как с исключением некоторых мелких секторов, таких как «Рыболовство» (ОКВЭД-2), «Деятельность домашних хозяйств» (ОКВЭД-16), «Деятельность экстерриториальных организаций» (ОКВЭД-17) (подробнее об этом см. ниже), так и с наличием ряда ячеек, остающихся пустыми.
К сожалению, в ОНПЗ отсутствует критически важная для нас информация – о заработках работников. Это делает невозможным ранжирование различных типов рабочих мест по их качеству исходя из величины заработной платы, которую получают занятые на этих рабочих местах индивиды. Мы решали эту проблему двумя способами. Во-первых, использовали альтернативный показатель качества рабочих мест – среднее число лет обучения работников, принадлежащих к тем или иным профессионально-отраслевым группам. (Подобный способ ранжирования рабочих мест с точки зрения их качества часто встречается в литературе и используется, когда исследователи не располагают данными о заработках работников.) ОНПЗ содержит информацию об уровнях образования респондентов. Мы переводили эти данные в оценки длительности обучения в годах с использованием следующей шкалы соответствия: нет неполного среднего образования – 6 лет, неполное среднее – 9 лет, полное среднее – 11 лет, начальное профессиональное – 12 лет, среднее профессиональное – 13 лет, незаконченное высшее – 14 лет, законченное высшее – 16 лет, послевузовское – 19 лет обучения.