Настенных часов у нас не было, и я определяла интервал схваток на глазок. Он вынул часы из кармана и протянул мне, повернулся и побежал к доктору. Я улыбнулась ему вслед, глядя, как Джеймс несется на всех парах.
Через несколько минут он прибежал обратно.
— Док Уилсон ушел на ферму Миллеров. Сестра Миллер тоже сегодня рожает. Сестра Уилсон сказала, что он должен скоро вернуться, потому что у Миллеров это пятый ребенок, так что роды пройдут легко.
Вид у него был испуганный, а мне было совсем не страшно. Я взяла его за руку. Нужно было чем-нибудь занять его, чтобы отвлечь.
— Доктору Уилсону понадобится много воды, горячей, и еще чистые полотенца и покрывала. Может, разожжешь огонь посильнее и начнешь таскать воду?
Джеймс с видимым облегчением принялся исполнять указания. Вбежал во флигель, взял ведро и принялся бегать к колодцу и обратно. В первый раз он бежал так быстро, что расплескал половину ведра. После этого он перешел на шаг. Сначала наполнил чайник, висевший на крючке в камине, и пошевелил дрова, чтобы разгорелся огонь. Затем он отправился в большой дом за бельем, принес и сложил его на прикроватный столик. Потом достал все наши кастрюли и принес еще, из родительского дома. Наблюдать за ним было забавно, но когда их стало гораздо больше, чем было нужно, я наконец остановила его. К тому времени уже начало темнеть.
Схватки продолжались с интервалом в полчаса, но теперь стали сильнее. Я встала и потянулась.
— Думаю, пора в дом, ночь собирается.
Джеймс обнял меня одной рукой и проводил внутрь, как будто боялся, что одна я не справлюсь.
— Еще что-нибудь нужно?
Я задумалась. Конечно, его это отвлекло бы, но мне больше ничего не приходило в голову.
— Думаю, теперь остается только ждать. Давай пока поужинаем, а потом поспим.
— Я все сделаю. Ты сиди, отдыхай.
— Да я в порядке, — ответила я, положила часы на стол и принялась разогревать ужин. В то утро Джеймс по моей просьбе убил курицу, потом я зажарила ее на обед, а остатки накрыла и оставила на столе. Я сняла салфетку и нарезала кукурузного хлеба. Мы разогрели курицу в горшке вместе с зеленью, и хотя я не была голодна, все же притворилась, что ем, чтобы Джеймс тоже поел. Я старалась не подавать виду, когда начинались схватки, которые теперь стали чаще и тяжелее. Не хотела его волновать.
Когда мы поели, я все прибрала и переоделась в ночную сорочку — не самую красивую, но ту, которая подошла.
— Оставь лампу, — попросила я его. — Хоть немного, чтобы я видела часы.
Я свернула одеяло и положила между ног — теперь, если воды отойдут ночью, матрас не намокнет. Мы легли спать. Через несколько минут по дыханию Джеймса я поняла, что он заснул, и когда схватки возобновились, подтянула колени и затихла. Схватки стали сильнее прежнего, но в перерывах я все еще могла вздремнуть.
Часа в два ночи я проснулась от такой острой боли, что едва могла дышать. Да и само ощущение изменилось — теперь это были уже не просто судороги. Неудивительно, что Хелен так кричала. Я подавила крик, перекатилась на бок и посмотрела на часы. Через пять минут схватки повторились. Когда волна ослабла, я потрясла Джеймса. Он мгновенно проснулся.
— Пора звать врача. До утра я не дотерплю. Извинись перед ним и скажи, что я не хотела его будить.
Джеймс влез в рубашку и брюки, чмокнул меня в лоб и выбежал за дверь. Я заметила, что он был босиком и изо всех сил надеялась, что он не простудится.
Всего через несколько минут он вбежал обратно во флигель.
— Ты в порядке? Доктор Уилсон скоро будет. Он только что вернулся от Миллеров.
Он пододвинул стул к кровати и сжал мою руку. Еще одна волна схваток — и все мое тело сжалось. И хотя я не кричала, лицо Джеймса побелело. Наконец, схватки отступили, и я расслабилась.
Пришел врач, и Джеймс вскочил со стула.
— Схватки очень тяжелые, док.
— Иди-ка ты пока на крыльцо, Джеймс, а я ее осмотрю.
В дверях Джеймс замер и посмотрел на нас. Видно было, что ему хочется остаться, но я понимала, что ему лучше выйти.
— Иди, — повторил доктор, махнув на дверь. — Ты мне здесь не нужен.
Джеймс вышел из комнаты на крыльцо. Я видела, как он стоит там, прижавшись к оконной сетке, пытаясь услышать и увидеть, что творится внутри.
Доктор Уилсон сел на стул и приложил ладонь к моему животу.
— Какой интервал между схватками, Мод?
— Пять минут, и последний раз было очень больно.
— Похоже, пора. Все будет хорошо.
Мне показалось, язык у него слегка заплетался и от него пахло спиртным. Должно быть, почудилось. Он был диаконом в церкви и не стал бы пить. Может, от схваток мерещится всякое. Я посмотрела на него пристальнее. Под глазами залегли круги, волосы растрепаны.