— Хорошо-с. А только зря вы сегодня уезжаете. Такой, можно сказать, день.
— А что?
— Да ведь сегодня же лекция у нас, Ягуара Сидоровича. Парикмахера, значит, местного.
— О чем?
Половой прикрыл дверь и произнес приглушенно:
— Говорят, раскопал и нашел огромную машину неизвестного назначения.
Человек судорожно сжал бумажник.
На его расспросы половой бестолково рассказал историю скандала между археологами и, краснея и не решаясь, поведал, что кум его слесарь, под страшной клятвой сообщил ему, что он видел эту машину. Что вся она из какого-то странного металла и вставлено в нее маленькое зеркальце. По мнению кума, это паяльник чудовищной конструкции.
Жилец вдруг как-то просветлел. Картина становилась ясной.
Дав половому рубль, он позабыл о чае, вышел на улицу и зашагал по направлению к парикмахеру.
В голове его созрел план. Он решил купить модель. Вряд ли этот дурак устоит против тысячи рублей.
Но подойдя к двери, он увидел, что она закрыта и на ней висит записка:
«Заперто. По случаю экстренной подготовки к научной лекции. С почтением Я. С. Перманент (б. Фечкин)».
Слово «научной» было подчеркнуто жирной линией.
— О дьявол, — выругался человек. И подошел к воротам. Но они были закрыты. Тогда он стал настойчиво стучать. Внутри было тихо, словно все вымерло. Наконец послышались шаги.
— Кто там?
— Мне бы товарища Перманент по важному делу.
— Ягуар Сидорович занят и никого не принимает. Зайдите завтра.
— Да позовите вы его самого, — закричал незнакомец.
Калитка полуоткрылась, и перед пришедшим выросла фигура Петьки. Он осмотрел незнакомца и снова захлопнул калитку.
Через минуту послышались шаги и голос Ягуара спросил:
— Что вам угодно?
— Да откройте вы, — дернул калитку посетитель.
— Не могу-с, опасаюсь покушения. Говорите так.
— Тьфу, черт, — выругался посетитель. — Послушайте, — начал он. Я хотел бы купить у вас вашу находку. Сколько вы за нее хотите. Тысячу?
— Что!.. — раздался в ответ разгневанный голос Ягуара. — Убирайтесь отсюда, чубукеевский агент, знайте, что я не торгую своей научной репутацией. Вон, вон!
— Пять тысяч, — крикнул человек.
— Хоть сто пять, уйдите, иначе я спущу на вас собаку.
За калиткой звякнула цепь и послышалось сердитое рычанье. Человек крепко выругался, плюнул и пошел обратно.
«Что же делать», — думал он, останавливаясь около мальчишки, торговавшего газетами.
В мальчишке не трудно было узнать Ваську. Он приоделся и выглядел прилично.
У незнакомца быстро созрел план.
— Сегодня к семи приходи в кино. Узнай, где проводка. Услышишь тревожный свисток, режь провод, — проговорил он, покупая газету, — а потом на вокзал, едем в десять часов почтовым.
Взяв билет на городской станции, человек пошел домой и лег спать. Надо было основательно отдохнуть. Предстоял тяжелый вечер.
Стрелка часов двигалась к шести.
— Ягуар, тебе пора собираться. А я за Федором Кузьмичем сбегаю, — крикнула Нина Петровна. Ягуар Сидорович отложил перо, пробежал последний раз записки, погладил любовно модель, стоявшую на табурете, и пошел в спальню переодеваться.
Сидя на постели и напяливая полосатые брюки, он по рассеянности сунул в одну штанину обе ноги. Крак, — и штанина лопнула по шву четверти на две.
— Нина, — крикнул Ягуар. Но Нина Петровна уже ушла.
Отыскав иглу и нитки, Ягуар принялся за починку. Часы показывали четверть седьмого. А модель и бумаги еще не были уложены.
— Павел Януарьевич, — крикнул Ягуар Павла Трепещущего, но на крик в дверях показалась вихрастая голова Пети.
— Он спит, — проговорил Петя, — а вам что-нибудь нужно, Ягуар Сидорович?
— Выручите меня, Петя. Пойдите в кабинет и уложите, пожалуйста, аппарат, только поосторожней; у меня брюки лопнули. И бумаги подберите.
— Есть, — крикнул Петя и бросился в парикмахерский зал.
Заглянув туда, Петя разинул рот.
На табурете, тускло поблескивая медью и никелем деталей, стоял странной конструкции аппарат. Сложная система зеркал замыкалась небольшим увеличительным стеклом. Петя вспомнил рассказы Жени.
«Неужели», — мелькнуло в его голове. Он подбежал к аппарату. Заглянул в небольшое зеркальце, в стекле отражалась знакомая комната, уставленная зеркалами, стеклянная дверь с колокольчиком и тяжелой двадцатипятифунтовой гирей. Петя повернул стекло и тотчас же в зеркале отчетливо отразилась керосинка. На ней Ягуар Сидорович раскалял щипцы. Петя смотрел как зачарованный. Вот он тронул какой-то рычаг. Раздался еле слышный треск, зеркальце помутнело и изображение керосинки исчезло.