— Иностранцы, — указываю я. — С евро в кармане проще быть циником.
Милан, Италия, осень 1995
Ремарка к теме «Солнечный».
Только в Милане можно найти горчичный, будто мореное дерево, парадоксальный, меланхолический оттенок этого, пожалуй, самого радостного цвета. Коннор ездил в Милан с Филоменой однажды, на сезон весенних модных показов, для того чтобы написать статью об актрисе, которая приехала на закрытый просмотр новой коллекции Версаче. Бизнес. И удовольствие. О, да. Однажды ночью, после коктейлей в «Четырех сезонах», Филомена спровоцировала его заняться сексом прямо там, на улице Джезу, напротив желтого оштукатуренного палаццо. «Ну, давай, возьми меня!» Улица моментально опустела. Сладкая горечь «Кампари» на ее губах. «Давай же, — шепчет она, облизывая его ухо, — представь, что я уличная проститутка». Незадолго до этого в туалетной комнате «Четырех сезонов» она случайно встретила двух русских проституток, только сошедших с самолета, которые переодевались в свою «рабочую» одежду и наводили марафет, обмениваясь замечаниями по поводу мужчин в баре. Вернувшись за столик, она могла видеть, как его вдохновила эта история.
Теперь, на улице, это был ее вызов: «Прямо здесь, сейчас!»
— Здесь???
Но он уже задирал ее юбку, расстегивал себе ширинку, укутывал ее в полы своего верблюжьей шерсти пальто, ласкал ее холодную попу, обдирал костяшки пальцев о шершавую стену палаццо. Мимо прошмыгнула парочка, тщетно пытаясь спрятаться на противоположной стороне узкой улицы, но Коннору было плевать на них. Его уже просто не было. Он был где-то совсем далеко, в месте, которое было даже прекраснее, чем Милан. По меньшей мере, в Венеции.
Госэм, осень 1996
Когда я предлагаю Джереми пообедать, он заявляет, что слишком подавлен (вы обязаны представить его страдающим!). В отчаянии я выношу на рассмотрение вопрос об обогащенном клетчаткой кулинарном кошмаре на Аппер-Уест-Сайд, но он все еще на арене, борется за титул в схватке Мировой федерации реслинга короткой прозы. Чивер в трико выдирает блондинистую шевелюру Джереми. Джереми призывает на помощь Сэлинджера, который впрыгивает на ринг и тушит свою сигарету о задницу Чивера. По другую сторону канатов Апдайк в костюме кролика ждет очереди сменить Чивера.
А упомянул ли я, что Джереми никак не может свыкнуться с мыслью о разоблачении бисексуальной природы Чивера? Для него это не вопрос отвлеченной морали, но личный вопрос. Его волнует, не упустил ли он какой-то ключевой компонент литературного опыта, считая достоинством тот факт, что никогда не спал с мужчинами. Мы не один вечер потратили, анализируя эту проблему.
Так же как и вопрос о том, не стоит ли ему попробовать героин. Поскольку я нюхал его пару раз, то стал для Джереми авторитетом в данном вопросе. Я не разубеждал его нотациями об опасности, тем более что тут уже дело касалось моего достоинства как эксперта.
— Настоящей проблемой является мода на это дерьмо, голливудская молодежь сделала свой крутой выбор из многочисленных вариантов отдыха, — объяснял я ему, зная, что это остудит его воспалившийся было мозг. — Как литератору тебе надлежит выходить в мир чаще и наполнять себя лучше. Совместный со мной поход на обед — неплохое начало.
— Я слишком расстроен, чтобы запихать себя в помещение, набитое жующими яппи. К тому же я не могу весь вечер пялиться через стол на твою подружку. Это чересчур депрессивно — смотреть на нее, зная, что домой с ней пойдешь ты.
— Не очень-то мило. Она в Сан-Франциско на пробах.
— Ты сумасшедший? Разве ты не знаешь, что у них там творится на съемках?
— Она не на съемках, а просто на пробах или на фотосессии.
Неожиданно я осознал, что цели данного путешествия так и не были уточнены мной.
— Тогда, я полагаю, ты понятия не имеешь о том, что прежде, чем получить роль, надо с кем-нибудь переспать?
— Я доверяю ей, ясно?
— И не говори, что я тебя не предупреждал. Секс — средство и валюта в этом бизнесе. Это предмет продажи. Я имею в виду, что быть моделью допустимо до определенной степени, если ты красивая девушка, как Филомена, например. К этому привыкаешь до тех пор, пока не обнаруживаешь растерянности перед вопросом, что делать со своей жизнью. Но модель, которая стремится стать актрисой — это обдуманный тип поведения, клише. И это заслуживает осуждения.
— Ты не совсем по адресу, Джереми. Она — взрослый человек.
— В любом случае я считаю, что она движется против общего течения культуры. Модели — это вершина общества потребления. Чистый образ. Актеры должны говорить, они должны симулировать. Им и вправду приходится что-то делать. Патер сказал, что поэзия стремится к музыке. Я думаю, что современные знаменитости стремятся к состоянию чистого имиджа. Модельный бизнес — чистейший. Не осложненный содержимым.