— А в какую сторону изменилась бы твоя жизнь, если бы они оказались здесь? Скажем, вот кинозвезда прямо в этой комнате?
— Какая?
— Знаешь ли ты, что до относительно недавнего времени (по историческим меркам) актеры занимали низшие ступени социальной лестницы, как, скажем, ленточные черви в эволюционной цепи? Их считали — и справедливо, что даже тебе будет трудно оспорить, — лицемерами, притворщиками и позерами, а следовательно, и их моральные качества казались крайне сомнительными. Это я к тому, что крайне сложно объяснить эту чертову всемирную эпидемию, из-за которой всем кажется, что если кому-то платят за то, чтобы симулировать реальную жизнь на экране, то он от этого становится более реальным, чем все мы. Мы страдаем от массовой истерии, эпидемии суррогатного материнства, замещения, из-за которого вынуждены проживать жизни Памелы Андерсон и Чарли Шина.
Не желая подливать масла в огонь, Паллас вновь стала оглядывать ресторан.
— Ну так что, нравится ли тебе твоя работа? — я предпринял абсолютно бесперспективный гамбит.
Еще какое-то время она косила глаза на обедающего вдалеке мужчину, который после пристального изучения не был воспринят как знаменитость, потом повернулась ко мне и, притягивая взгляды окружающих, пожала плечами, приведя таким образом в движение свои груди.
— Э-э, ничего. Нормально. Мне так даже прикольно. Да и денег вполне достаточно.
Она постучала по пачке «Севен старз», которую я рассеянно вытащил из кармана.
— Хей, я не знала, что ты куришь. Все япошки в клубе курят эту марку. Там, откуда я родом, никто не курит сигарет, все жуют табак, и каждый раз когда трахаешься с каким-нибудь жеребцом, то приходится пихать язык в это дерьмо. А если потянешься за стаканом колы или пива, то обязательно вляпаешься в чей-то плевок. Может, именно поэтому я и свинтила оттуда.
Забавно, но у нас почти получался диалог. Это была самая долгая, к тому же насыщенная интимными подробностями из прошлой жизни тирада, которую я когда-либо слышал от Паллас.
— И как ты собираешься строить свою жизнь здесь? — заботливо поинтересовался я. — Ты же не можешь танцевать вечно?
— Я хочу стать актрисой.
— Ну, ты меня потрясла!
— А чего это тебе актеры так не нравятся?
— Может, просто ревную?
— Тебе надо прийти в мою театральную студию.
Я кивнул официанту, который наверняка тоже учился в какой-нибудь актерской студии, и обратил его внимание на пустой водочный стакан передо мной.
— Я думаю, что танцы — это замечательная тренировка. Ну, знаешь, тебе надо появляться перед публикой и все такое, и это очень помогает избавиться от комплексов.
— Паллас, какие у тебя могут быть комплексы?
— А ты знаешь Джона Кьюсака?
— Лично нет, а что?
— Мне просто кажется, что вот тот парень немного похож на него.
— Какие новости от Чипа Ральстона?
— Так вот почему ты пригласил меня на обед?
— Я пригласил тебя на обед потому, что ты свела меня с ума.
Это, как это ни странно, отчасти правда, несмотря на то что мое сердце безвозвратно принадлежит Филомене даже сейчас, когда она бросила меня, и несмотря на то, что все исходящее из уст Паллас — клише или глупости. Эту разновидность любви я никогда не смогу объяснить своей сестре.
— Кто-то звонил из офиса его управляющего, и мы договорились об ужине на следующей неделе.
— Тебя пригласил управляющий Чипа?
— Нет, недоумок, на ужин меня пригласил Чип!
— Я не сомневаюсь, что ты мне можешь сказать, куда он тебя пригласил…
— Вообще-то я не знаю. Мне должны позвонить прямо в тот день и сообщить.
Подошел официант проанонсировать сегодняшнее меню. Названия блюд звучали тошнотворно.
— Как насчет коктейля? — предложил я.
Любимое мамино слово
Коктейль. Это одно из первых слов, которое я выучил. По правде сказать, если бы моя мать кормила грудью, я сомневаюсь, что это было бы молоко.
Как насчет коктейля?.. Мне кажется, это время для коктейля…
Я пил свой стакан сока, а она свой, из которого мне было позволено глотнуть. И после — сладковато-кислый запах ее влажных поцелуев и звук ее смеха, как звон льдинок в шейкерном стакане.
Отцовским словосочетанием было «виски с содовой». А я, пожалуй, налью себе виски с содовой. Словосочетание, которое меньше привлекает меня, вызывает воспоминания о маскулинных бурях, ссорах и разбитых стаканах. Приготовив себе виски с содовой и употребив его по назначению, отец платит себе таким образом дивиденды. Кажется, именно эта экономическая модель исказила все мои представления о капиталистической формации и уничтожила гипотетическую возможность стать инвестиционным банкиром (система отношений, поощряющая вас за потребление по назначению чего-либо).