- Но ты была устроена иначе?
- В какой-то момент забываешь об опасности, только понимаешь, что нельзя мешкать. Надо действовать. Молниеносно. И побыстрее доводить дело до конца. - Она посмотрела на Хагана. - Не буду посвящать тебя в детали. Раз ты работаешь на Тарранта, то должен быть в курсе.
- Кое-что мне известно. Только я как-то об этом не задумывался. В общем, ты была самой настоящей маленькой чертовкой, так?
- Что было, то было. - Она улыбнулась и замолчала, следя за тем, как в гавань входит яхта.
- Рассказывай, - попросил Хаган. - Что же было в промежутке? Между той девочкой в лагере и Модести Блейз, руководившей знаменитой Сетью?
- История выйдет слишком длинная, - ответила Модести. - Всего не расскажешь. - Посмотрев на часы, она спросила: - Что тебе сообщил об операции Таррант?
- Все - и почти ничего. - Поль изобразил на лице тщательно отрепетированную улыбку. - Он подчеркнул, что тут приказываешь ты.
- Да, - спокойно сказала Модести, допивая кофе. - Я хотела, чтобы он довел это до твоего сознания.
Хаган напрягся. За последние несколько секунд в Модести произошла незаметная перемена - она вдруг сделалась жесткой и непреклонной. Это плохо сочеталось с маленькой ступней в белой туфельке, с гладкой длинной ногой, с теплым телом, голубым халатом. Хагану вовсе не понравилась такая метаморфоза.
- Последний раз из женщин я слушался разве что мисс Пик, - сообщил он без тени улыбки, а когда увидел вопросительный взгляд Модести, пояснил: Мисс Пик работала воспитательницей в детском саду. Мне тогда было шесть лет, и я вроде бы неплохо ей подчинялся. Но с тех пор слишком много воды утекло, и я утратил эту привычку.
- Жаль, - сказала Модести. - В нашем деле никак нельзя терять полезные навыки.
Поль кивнул головой в сторону спальни и сказал:
- Там ты не отдавала приказы.
- Так то там! И без приказов все было отлично. Но теперь мы уже не в мягкой постели. - Она окинула взглядом город и тонувшее в дымке море. Теперь мы играем в моем дворе и моим мячиком. Если не хочешь играть по моим правилам, то выходи из игры, Поль. - В ее словах не было никакого нажима или вызова. Только констатация факта.
Хаган сидел неподвижно, ожидая, когда в нем уляжется буря протеста. Его так и подмывало схватить ее, положить на колено, и, задрав голубой халат, лупить ее ладонью по голой заднице, наслаждаясь воплями и криками. Он прекрасно понимал, что это конечно же атавистический импульс, реакция на уязвленное мужское самолюбие, и цивилизованная часть его "я" выказывала неодобрение.
- Не создавай мне проблем, дорогой, - тихо попросила Модести. Пожалуйста, не надо.
- Попробую. Каков будет приказ номер один?
- Пока никакого. Просто я хотела бы послушать, что ты обо всем этом думаешь.
- Что я думаю, - повторил он и сокрушенно пожал плечами. - Трудно... очень трудно. Пока я так и не учуял след Габриэля. Я даже толком не знаю, откуда начинать.
- Но мы уже начали, - напомнила она. - Ты еще не видел Вилли Гарвина. Вы не знакомы?
- Я слышал о нем. Говорят, он очень хорош в своем деле. Иначе и быть не может, раз он был твоей правой рукой. - Хаган поймал себя на том, что в последнюю фразу вкралась насмешка, и внутренне выругался, но Модести и виду не подала, что заметила это.
- Да, - согласилась она. - Вилли очень хорош. Я послала его выяснить, где Пако.
- Пако? - переспросил Хаган, потирая подбородок. - Прости, я не так здорово ориентируюсь в криминальной среде. - Он замялся, чувствуя, что это признание только подтверждало ее правоту. Впрочем, она и тут сделала вид, что не обратила внимания на его промах. - Не тот ли это Пако, который когда-то контролировал от твоего имени эти края?
- Да, он руководил нашими операциями от Перпиньяна до Ментона. Севернее Авиньона он не работал. Когда я отошла от дел, то отдала ему этот район. Габриэль же начал действовать именно отсюда. Если это так, то Пако должен что-то про это знать.
- Он будет готов поделиться сведениями?
- Вот разыщем его и все узнаем. - Модести встала, подошла к краю балкона. - Пако любит оставаться в тени. Но у Вилли есть женщина. В общем, Вилли должен ее посетить.
- Она близка с Пако?
- Николь близка с ним настолько, насколько женщина бывает близка с мужчиной. И не потому, что она поет в одном из его ночных кабаков. Хотя голосок у нее действительно неплохой.
- Если Николь - его женщина, неужели она что-то скажет? Я как-то раз помогла ей выпутаться из одного очень неприятного дела, и она осталась мне признательна. Впрочем, и без этого она будет откровенна с Вилли. Да, конечно, Пако дает ей кусок хлеба с маслом, но она просто помешана на Вилли.
- Настолько, чтобы откровенничать с ним насчет Пако?
- Ее откровенность с Вилли не знает границ. - На лице Модести ослепительно сверкнула улыбка. - Но Вилли - джентльмен и не станет торопить ее с признаниями...
- Господи, ну и денек! - развел руками Хаган. - Все занимаются исключительно этим самым...
- Ничего, вскоре у нас появятся и другие заботы, - успокоила его Модести. Она извлекла из кармана халата пачку "Голуаза" и сказала: - Вот выкурю сигарету и буду одеваться. Огонька не найдется?
Хаган похлопал себя по карманам и встал.
- Оставил зажигалку на кухне, - сообщил он. - Подожди, я сейчас.
Оказавшись в комнате, он посмотрел на Модести через открытую балконную дверь. Теперь он увидел ее всю целиком, в профиль, и художник в нем снова дал о себе знать, сосредоточился на игре красок, на композиции. Теплый ветерок играл прядью ее черных волос, и она подняла руку, чтобы привести в порядок свою прическу. Ему захотелось крикнуть ей застыть, не менять позы, пока он не сбегает за альбомом.
Модести повернула голову и с удивлением посмотрела на него.
- Что случилось, Поль? - спросила она.
- Ничего... Сейчас принесу зажигалку.
Он прошел через маленькую спальню, через мастерскую и оказался на кухне. Когда он нашел зажигалку, раздался звонок в дверь.
"Это мистер Гарвин, - подумал Поль Хаган. - Интересно, должен ли я слушаться и его?"