Впереди фонарь на стене отбрасывал гигантские тени двух мужчин на стене за каменными корытами. Тени двигались, сближались и расходились, словно в причудливом танце под аккомпанемент звякающего металла.
Вилли Гарвин двигался с поразительной легкостью, отбивая своим ножом выпады противника, что, как известно, является верхом искусства подобных единоборств. Его противник тоже действовал ножом, причем раза в два большим, нежели у Вилли. Он направил его чуть вверх для решающего выпада, прижав сверху лезвие большим пальцем. Но здоровяк совсем запыхался, и на лице его было написано отчаяние. Медленно шагнув вперед, он сделал ложный замах и затем совершил выпад.
Словно играючи Вилли отбил и этот удар, и Модести решила, что сейчас он вонзит свой нож в горло противнику. Но вместо этого небольшое лезвие в самый последний момент вильнуло и укололо здоровяка в ухо. Человек отпрянул, на лице его по-прежнему была гримаса страха. Он забился в угол. Вилли сделал два шага назад и застыл в ожидании.
Подошла Модести. Тихим, но строгим голосом она спросила:
- Что ты с ним канителишься, Вилли?
- Думал, ты захочешь потолковать с ним, Принцесса, - отвечал тот, не поворачивая головы. - Николь в порядке?
- Нет. - Она приблизилась вплотную к Вилли, не спуская глаз с его противника. - Николь умерла. Пако послал этих двоих убить ее.
- Так, - ровно произнес Вилли.
- Одного я уже успокоила, - сказала Модести. - Ас этим мне толковать не о чем.
Вилли мрачно кивнул, поднял руку с ножом на уровень груди, по-прежнему направляя острие на противника. Здоровяк чуть присел. Прищурившись, он следил за движениями Вилли, готовясь отразить его выпад. Собрав все свои силы, он сражался за жизнь, которая, как он прекрасно понимал, висела на волоске.
Но Вилли Гарвин не сдвинулся с места. Молниеносным движением он перехватил нож за кончик лезвия и метнул. Нож вонзился в грудь здоровяка только рукоятка закачалась. Тот тупо посмотрел на грудь, и его рука с ножом безжизненно упала вниз. Он оперся на стену, потом медленно осел и упал на бок.
Вилли резко выдернул из трупа нож и вытер его о пиджак убитого. Затем выпрямился и подошел к Модести. Она тем временем сняла юбку и, оставшись в одних колготках, отмывала ее в корыте, где оказалась вода. Колготки были порваны над коленом.
- Значит, это Пако? - спросил Вилли.
- Да. - Она вытащила юбку и протянула ему один конец, чтобы выжать досуха. - Возможно, Николь перестаралась. Пако смекнул, что она хочет у него что-то выудить, и велел ее убить, чтобы отпугнуть тех, кто ее послал.
- Значит, он не знал, что послали ее мы, - заметил Вилли. Пальцы Вилли вцепились в ткань юбки, и он свирепо крутанул ее. - Бедняжка, - мягко добавил он. - Она была уверена, что у нее все пройдет без сучка без задоринки. Она хотела его перехитрить.
- Но не перехитрила, - машинально отозвалась Модести, думая о чем-то своем.
Глава 10
В половине третьего ночи Модести и Вилли поднялись по служебной лестнице отеля "Грей д'Альбион". Там было темно, тихо и пустынно.
- Что будем делать с Пако? - нарушил затянувшееся молчание Вилли.
- Хочешь устроить ему проводы, - отозвалась Модести. Это не было вопросом.
- Да, если это не повредит делу. Понимаешь, если бы он натравил своих псов на нас с тобой, это понятно. Но эта бедная малышка...
- Проводы ничему не повредят, - задумчиво протянула Модести. - И это может прояснить все до конца. Мы знаем, во-первых, что Пако играет против нас. Во-вторых, он вряд ли убил бы Николь по собственной прихоти. Значит, он сделал это по приказу. Похоже, по приказу Габриэля. Если удастся списать Пако в утиль, на какое-то время его организация на побережье окажется недееспособной. Мы сумеем отыскать кого-то, кто что-то знает, - и, глядишь, уговорим его поделиться с нами своими знаниями.
Когда они шли по широкому коридору, Модести искоса посмотрела на Вилли и сказала:
- Если действовать, то быстро. И мы не сможем, понятно, взять штурмом "Красную перчатку". Тут нужно разыграть хороший спектакль.
- Есть у меня один замысел, - отозвался Вилли. - Правда, тебя среди действующих лиц нет, зато одним из главных героев будет Поль Хаган. Но если ставить спектакль, то прямо сейчас. Ты согласна?
- О'кей. - Она положила руку ему на запястье. - Николь была твоей подругой. По крайней мере, одной из твоих подруг. Прими мои соболезнования, Вилли.
- У меня такое ощущение, словно я сам ее убил, - грустно отозвался Вилли. - Я же знал, что она не сможет одурачить Пако. - Он пожал плечами. Впрочем, видать, от судьбы не убежишь.
Абу-Тахир и Таррант сидели на подушках и играли в триктрак, а с десяток арабов наблюдали за игрой. Хаган сидел в кресле, закинув ногу на ручку, и что-то рисовал в альбоме. Когда Вилли и Модести появились в большой комнате, все встали.
- Что вы, что вы! - махнула рукой Модести, приглашая их снова занять свои места. Опустившись на подушку между Абу-Тахиром и Таррантом, она открыла сумочку и вытащила сигареты. Хаган приподнялся в кресле, следя за ее движениями. Вилли, сунув руки в карманы, расхаживал по комнате.
Таррант положил коробочку, из которой бросал кости, и достал зажигалку.
- Ну, что же рассказала вам подруга Вилли? - осведомился он.
- Ничего, - ответила Модести, закуривая.
- У тебя мокрая юбка и поцарапана нога, Модести. Нехорошо! Были неприятности? - спросил шейх.
- Да, Абу-Тахир. Девушка погибла. Пако выслал за ней двух убийц. Они сделали свое дело, но и сами отправились на тот свет.
Воцарилось молчание.
- Выходит, мы затронули тот самый нерв, - угрюмо сказал Таррант. Если сомнения и были, то теперь они развеялись. В чем же заключается роль Пако, Модести?
- Думаю, что операция была задумана в этих краях. Возможно, на вилле Габриэля. А Пако должен был обеспечивать безопасность. Габриэль - большой человек и тратит большие деньги, чтобы его охраняли большие специалисты.
- Что теперь? - спросил Хаган, вскакивая с кресла.
- Вилли хочет, чтобы ты отправился с ним в "Красную перчатку". Надо убить Пако, - ровным тоном произнесла Модести. Хаган долго смотрел на нее, потом повернулся к Тарранту: