Я пытаюсь держаться в стороне и не вмешиваться. Торговля всегда казалась мне неимоверно трудным делом, и, по-моему, я просто отпугиваю клиентов. Нелегко отказаться от покупки платья или блузки, когда рядом стоит дизайнер. К тому же мне никак не удается сохранять спокойствие, когда я слышу, как Александр, по своему обыкновению, врет.
— А эта модель у нас не залежится, — льет он мед. — Кайра Найтли приобрела ее для своей следующей премьеры.
Он широко улыбается:
— А насчет вот этой нам звонили от Кэмерон.
Не думаю, что кто-нибудь действительно верит в эту чушь, но в любом случае торговать у Александра получается намного лучше, чем у меня. Помню дни, когда мне приходилось самолично развозить свою сшитую вручную коллекцию по магазинам в кузове маленького грузовичка. И теперь, попивая кофе в своем кабинете, я время от времени думаю: «Слава Богу, что это время миновало!»
Наступает время обеденного перерыва. Александр продолжает расточать улыбки. Два часа в компании представителей Netaporter, но все еще бодр.
— Кажется, им понравилось, — сообщает он, когда мы уже сидим на полу в примерочной и принимаемся засуши. — Я предполагаю, о чем они сейчас думают. Переваривают удовольствие.
— Нет, к черту! — говорит Мими, вытягиваясь на ковре. — Теперь я знаю, почему не стала моделью…
Она потягивается, как кошка, и закуривает.
— Меня уговаривали, но я просто не могла себя заставить.
— Моей подруге Лидии, кажется, это нравится, — шамкаю я с набитым ртом.
— Да, она супермодель. — Мими выпускает дым через ноздри.
— Более чем, — уточняю я. — Одна из лучших.
— Да бросьте вы, — заявляет Александр. — Громких имен сейчас не так уж много.
— Скажи об этом им! — говорит Мими. — Вот на прошлой неделе я наряжала одну девицу, и мы с ней немного поболтали. Господи, Боже мой, да ей чуть ли не двенадцать лет, она приехала из какой-то там Сибири или другой чертовой дыры. Но лишь потому, что эта девка — лицо Gucci или Prada и Стивен Майзель пару раз навел на нее объектив, она думает, будто может разыгрывать из себя королеву!
— Ах, эта, — отзывается Александр. — Мой приятель приглашал ее на пару показов в Нью-Йорке. Выяснилось, что она вообще не умеет ходить. Все, кто ее нанимал, позволяли ей показаться в каком-нибудь одном костюме, а потом говорили, что она, мол, участвовала в их презентации. Полное дерьмо! Не может пройти по подиуму. Представляете, просто не в состоянии поставить одну ногу перед другой. Грустно…
— Да, — соглашается Мими. Она продолжает курить и угощает Крошку Ми лососем с палочки. — Печально.
— Ты уверена, что твоей собаке это нравится? — спрашиваю я, наблюдая за тем, как Крошка Ми отплевывается на наш розовый ковер, который стоит сто тридцать пять фунтов за квадратный метр.
— Собаки любят рыбу.
— По-моему, это кошки, — говорит Александр.
— Да?
Мы продолжаем есть суши. Я поглощаю свою порцию, как будто это поможет мне избавиться от похмелья. Мими скармливает все собаке. Александр вяло ковыряется в тарелке. Видимо, снова увлекся какой-нибудь диковинной диетой; в его послужном списке — диета Аткинса, капустный салат, гранатовый сок и раздельное питание. Каждую неделю появляется что-нибудь новое, на что у него аллергия, что он не может есть или же, наоборот, то, что может защитить его от всех видов рака. За выходные Александр поглощает неимоверное количество химикалий, но это не мешает ему придирчиво относиться к еде в остальное время. Его пища должна быть экологически чистой, здоровой и из очень хорошего ресторана. Она не должна отягощать желудок. Короче говоря, даже если бы суши были приготовлены еще лучше, чем сейчас, он все равно не стал бы их есть.
— Кого мы ждем вечером? — спрашиваю я, активно жуя.
— Ну, — говорит Александр, пошевеливая палочками рисовые отдельные зернышки, — список несколько раз менялся, с тех пор как ты последний раз в него заглядывала. По паре часов — для ребят из Matches и девушки из Ко Samui. А потом появится та стервоза, которая заправляет магазином Pandora's Box на Элдерли-Эдж.