Он медленно открыл глаза и изумленно взглянул на нее. Глаза Джонны расширились.
- Именно это и произошло, не так ли? Вас кто-то держал.
- Почти.
- Тогда почему же задержали вас?
- Вероятно, потому, что я был один, когда появилась полиция.
- Судья сказал мне, что вы были зачинщиком.
- Это может быть еще одной причиной, - сухо ответил он. Его насмешливое спокойствие смущало Джонну.
- Вы всегда отделываетесь ироническим замечанием? - спросила она.
- Не всегда. - Голос его опять стал серьезен, и она насторожилась. Почему вы не рассказали мне о возчике?
Переход был настолько неожиданным, что Джонна растерялась.
- О каком возчике? О чем вы?..
Декер поднял вверх палец. Это было единственное движение, которое не причиняло ему сильной боли. Этого оказалось достаточным, чтобы привлечь внимание Джонны и заставить ее замолчать.
- О том дне, когда вы повредили себе лодыжку на пристани, - пояснил он. - Почему вы не рассказали мне, что это не был несчастный случай?
Джонна напряглась и поняла, что он заметил ее реакцию. Декер слегка сжал ее руку, словно не давая ей отпрянуть. Однако не сила, а его состояние удержало Джонну от этого шага.
- Это был несчастный случай, - сказала она. - Почему я должна была назвать его по-другому?
- Прежде чем уйти в Чарлстон, я поговорил с тремя людьми, и они описали этот случай несколько иначе, чем вы.
- Кто дал вам право на это?
Услышав этот менторский тон, Декер скривил губы.
- Мне вовсе не требуется ваше разрешение, чтобы разговаривать с людьми, - напомнил он.
- Если вы разговариваете обо мне, то требуется!
Ее заявление вызвало противоположный эффект. Джонна полагала, что поставила его на место, а он в ответ расхохотался. Единственное, что ее немного утешило, - смех причинил ему боль.
Декер исподтишка наблюдал за Джонной. Он заметил улыбку, мелькнувшую на ее губах. "Черт побери, - подумал он, - мне это нравится!" Ему нравился ее нежный, надменно вздернутый подбородок, нравились ямочки в уголках рта. Нравилось ее размеренное дыхание и то, как она спокойно сидит рядом с ним. Джонна Ремингтон была чрезвычайно красивой женщиной и не знала этого. И это нравилось Декеру больше всего.
- Оставим ваше запрещение, - сказал Декер. - Факт остается фактом: я задал им кое-какие вопросы.
- Зачем вы это сделали?
- Потому что этот возчик должен был прийти и извиниться, а он не пришел.
- Я же сказала вам, что уже уехала к тому времени, когда он справился с лошадью.
- Он мог бы отыскать вас, - продолжал Декер. - Он должен был отыскать вас. В гавани всем известно, кто вы такая. Единственная причина, по которой он не явился принести вам свои извинения или осведомиться о вашем здоровье, в том, что он сделал это нарочно.
Джонна молчала, а Декер, по-видимому, и не ждал ответа. Она посмотрела мимо него в окно на освещенную фонарями улицу и увидела, что они подъезжают к ее дому, а ей до сих пор еще не известно, кто его так избил и почему его арестовали.
И вдруг Джонна каким-то чутьем поняла все. Она расспрашивала его о драке, а он заговорил о несчастном случае в гавани. Перемена в разговоре, как она сначала подумала, была просто продолжением одной и той же истории. Декер заговорил о том, что казалось ему более важным.
Карета остановилась и покачнулась, когда кучер спрыгнул с козел, чтобы помочь им выйти.
- Это произошло из-за меня, - тихо проговорила Джонна, прежде чем открылась дверца.
Голос у нее был тусклый, словно она не могла решить: изумиться ей или ужаснуться. Такая неуверенность, столь несвойственная ей, заставила Декера улыбнуться.
- Это была драка, - напомнил он. - И я потерпел поражение.
***
Среди ночи Декер проснулся. Поначалу он не мог понять, где находится. Каюта не покачивалась, и это привело его в замешательство. Постель была мягкая, пахла свежевыстиранным бельем, и лежал он, закутанный, словно кокон, в несколько теплых одеял. Окончательно понять, где он находится, помог Декеру двойной портрет, висящий над камином.
Джон и Шарлотта Ремингтон смотрели друг на друга, но Декеру казалось, что они наблюдают за ним.
Он сел. Тут же на другом конце комнаты послышался шорох, словно кто-то встал с кресла-качалки. Сначала женщина, освещенная сзади, показалась Декеру кем-то из служанок. И только когда она подошла к кровати, он узнал Джонну.
- Вам что-нибудь нужно? - спросила она. - Воды? Еще опия?
Он нахмурился и смутно припомнил, как ему что-то дали выпить, прежде чем уложили в постель. Значит, туман у него в голове от опия. Но, увы, хотя он и чувствовал себя отупевшим, боль по-прежнему оставалась весьма ощутимой.
Джонна протянула руку к темному пузырьку с настойкой опия, но Декер жестом остановил ее.
- Больше не надо, - сказал он. Его рука легла на ее запястье, и хотя она уже не пыталась взять пузырек, руку он не убрал. - Сколько сейчас времени?
Она посмотрела через плечо на часы, стоящие на камине.
- Пятый час.
- Вы просидели здесь всю ночь?
- Только последние полчаса. Я проснулась и больше не могла уснуть. Решила вас проведать и увидела, что сиделка в отличие от меня бессонницей не страдает. Я отослала ее. - Джонна почувствовала, как он слегка сжал ее руку, и наклонилась к нему. Глаза ее скользнули по его распухшему лицу, покрытому синяками, и задержались на его губах. - Если вам ничего не нужно, я, пожалуй, пойду к себе.
- Пожалуй.
Однако он не отпускал ее, и она осталась на месте. Взгляд Джонны оторвался от его губ и замер на руке, лежащей на ее запястье.
- Я собиралась вам сказать, что вы у меня больше работать не будете.
Декер кивнул. Именно это он и ожидал услышать, когда Джонна появилась в гавани.
- Не из-за драки, - продолжала она. - И даже не из-за ареста. Такое время от времени случается, я понимаю, хотя Джек и считает обратное. - Она чувствовала на себе взгляд Декера. Даже не глядя на него, она ощущала его насмешливое спокойствие. - Я знаю, что на борту работа трудна. Море безбрежно, но каюты тесны. Разногласия, возникшие на борту, порой разрешаются на берегу, достаточно небольшой выпивки и пары необдуманных слов.
- И вы решили, что сегодня ночью все было именно так. Джонна кивнула, продолжая глядеть на его руку.
- Мне это не нравится, - сказала она. - Это подает дурной пример вашим подчиненным, а я рассчитываю... нет, я требую, чтобы капитан был лучшим примером.
Декер знал, что она права, и любой из тех, кто работал у Джонны, согласился бы с этим. Но ее лицо было так серьезно, что Декеру захотелось поддеть ее.
- Однако вы были готовы простить меня.
Она бросила на него резкий взгляд:
- Я была готова содрать с вас кожу!
Теперь уже он посмотрел на ее губы.
- Вашим острым язычком? - осведомился он. - Или вы намеревались испробовать на моей спине девятихвостую плеть? - Он не сводил с нее глаз. Лицо ее вспыхнуло, а губы раскрылись в немом изумлении. Только тогда ему стало ее жалко. - Вы собирались устроить мне нагоняй за то, что я исчез из тюрьмы, - сказал он. - Ведь именно из-за этого вы решили меня уволить? Потому что я смутил вас?
Декер разжал пальцы, и рука Джонны легко выскользнула из его руки. Теперь расстояние, возникшее между ними, было проявлением его воли, а не ее.
- Вы действительно обескуражили меня, - спокойно проговорила она. Ваше исчезновение, вместо того чтобы прийти поговорить с судьей или поблагодарить меня, говорит о том, что у вас нет ни уважения, ни внимания. Этого вполне достаточно, чтобы уволить вас.
Декер не стал возражать.
- Да, - согласился он. - Это так.
Джонна вздохнула и посмотрела на огонь в камине. Голос ее превратился почти в шепот:
- Такой поступок был бы для меня необдуманным и мелочным.
Декер ожидал совсем другого признания. Болезненная честность Джонны обернулась неожиданной стороной. Наверное, подумал он, именно эта мысль не давала ей уснуть и привела сюда. Поскольку она явно не собиралась уходить, продолжая упорно смотреть в огонь, он спросил: