Кьяра нерасторопно встала с дивана, пытаясь найти свои мягкие тапочки, но все ее попытки были тщетны. Босыми ногами она ступила на холодный мраморный пол и пошла на кухню. Подойдя к окну, взяла с подоконника белую рамку, в которой красовались они — такие счастливые и влюбленные.
— Какой самообман, — возмутилась актриса и налила себе в бокал «Moet & Chandon». Невесомые пузырьки игриво переливались в бокале, поднимаясь, то вверх, то вниз.
Практически залпом она опустошила бокал и резко поставила его о каменную поверхность столешницы, аккуратно взяв рамку, она вытащила совместное фото и зажгла свечу с очень приятным ароматом ванили и сандала.
— Если сжигать мосты, то навсегда, — огонек безжалостно уничтожал фотографию, оставляя после себя лишь пепел. — И почему так нельзя в жизни?
От переполняющих голову мыслей, Евлетьеву снова отвлек телефонный звонок, вызов которого на этот раз она приняла.
— Надеюсь, это вопрос жизни и смерти, — поднимая трубку, ответила актриса.
— Кьярочка, с новым годом, с новым счастья, дорогая…
— Сергей Константинович, — Евлетьева была удивлена услышать в первое утро января художественного директора МАМТ, — и вас с новым годом. — Что-то случилось? — в некой растерянности прибывала девушка.
— Что ты, милая, все в порядке, — даже через телефон было слышно доброту этого светлого и талантливого человека, — от лица театра я приглашаю тебя в ресторан «Пушкинъ» сегодня в 19.00 часов, заодно проводим наших гостей из Северной столицы.
— Неужели он еще здесь, — девушка неожиданно сказала свои мысли вслух.
— О ком ты, Кьяра? — переспросил ее директор.
— Я? — пыталась оправдаться актриса. — Ммм… да собственно ни о ком, что-то мысли кувырком, не выспалась, но все равно спасибо за приглашение.
— Буду рад, если ты придешь…
***
Его утро было совершенно другим, голова была чугунная и раскалывалась от похмелья. В гостиничный номер Иван пришел под утро, вчера он выпил столько, сколько за всю жизнь не употреблял. Алкоголь ведь не лечит и время не лечит, но мы люди, всегда на это надеемся. Ожогин принял ледяной душ, чтобы хоть как-то прийти в себя и поехать в аэропорт. Он привел себя в порядок, выпил кружку крепкого черного кофе, закинув вещи в свой небольшой багаж, двинулся к выходу.
— Ты? — открывая дверь, он увидел вчерашнюю ошибку.
— Ванечка, далеко собрался? — с улыбкой на лице произнесла женщина. — Пройду, — не дождавшись разрешения, она вошла в апартаменты артиста.
— Я ухожу, — холодно ответил Иван, — и у меня нет времени и желания с тобой общаться.
— Неужели, Кьярочка была права, ты черствый, — Неб сократила расстояние между ними и приблизилась к губам актера, — вчера ты был более эмоциональный и страстный.
— Вчера я был пьян, — абсолютно равнодушно ответил Иван.
— Вообще я пришла не просто любоваться тобой, а передать приглашение Сергея Константиновича, — Светлана отдала приглашение Ивану.
— Передай Сергею Константиновичу, я признателен за приглашение, но приехать не смогу, — Ожогин уже переступил порог комнаты, как его остановила реплика Неб.
— Евлетьева там будет, — быстро проговорила блондинка, а Иван на несколько секунд задумался, — мне все равно.
— Ну да, конечно, — сказала она вслед уходящему мужчине.
*** Вечер нового года***
Ресторан «Пушкинъ»
Артисты театра МАМТ, его руководители и артисты Санкт-Петербургского театра Музкомедии собрались в одном из лучших ресторанов, чтобы отметить удачное окончание старого года и дать наставления и пожелать удачи в грядущем году.
Иван взял такси и направлялся в аэропорт Шереметьево, в дороге он постоянно смотрел в окно автомобиля. Красивая холодная Москва. Странное опустошение. Любовь, ненависть — все перемешалось. Месть. Ужасное чувство.
И уходя навек, я все равно к тебе буду всегда идти
Ангелы смотрят вниз: глупых людей каприз, счастья не сберегли
Счастья любви святой нашей с тобой любви
Будь со мной, уходи и постарайся понять
Тебя на пути хочу навек потерять
Любовь — только миг в последней капле дождя
И я этот миг хочу прожить без тебя
© А. Губин
Кьяра сидела дома и теребила в руке свой телефон, ей приходило много смс, звонков, голосовых. Она молчит. Мысли, не дают покоя. Она его ненавидит. Любит и ненавидит. Он сделал ей больно, он разбил ее сердце, а она все еще жива. Она решилась…
Шикарный красный Rolls Royce доставил к не менее шикарному заведению абсолютно шикарную девушку. Водитель вышел из автомобиля, открыв дверь, подал руку своему пассажиру женского пола. Длинные каштановые волосы были уложенные в небрежные локоны, глаза цвета изумруда подчеркивал вечерний смоки, а пухлые губы были накрашены матовой алой помадой. Утонченное черное платье длины миди, идеально подчеркивало точеную фигуру, достаточно высокий и массивный каблук, придавал девушке особую дерзость. Идеальная сексуальность и стать. Евлетьева привлекла к себе внимание не только мужского пола, но также женщины в стороне с завистью обсуждали ее.
Помада, пудра, тушь, и немного слёз.
Сегодня ветер сплетен письмо принёс.
Как далеко заводит игра,
Карета подана, всё, пора!
Ты говоришь себе, что в последний раз.
Сердце в ладони крепко сжимала,
Чтобы никто не услышал, как бьётся.
Слёзы утонут в пучине бала
Там их никто не увидит, не бойся
© Лепс и Давыдова
Буквально через секунду к ресторану подъехал еще один автомобиль из которого вышел статный красивый мужчина, оборачиваясь Кьяра столкнулась взглядом с Иваном. Сердце предательски сжалось. Оба не подают вида. Ожогин лишь кивнул головой, соблюдая правила приличия и двинулся вперед, Кьяра не растерялась, подняв высоко голову, пошла следом.
— Иван, Кьяра, дорогие мои, — Сергей Константинович движением руки пригласил гостей в ресторан.
— Вырядилась, как будто на ковровую дорожку, — разглядывая с ног до головы девушку, с завистью сказала Неб.
— А ты в своей стиле, — констатировала Кьяра, — чем короче юбка, тем легче взять тебя на подоконнике, — после этих слов уже усмехнулся Иван.
— Что бы ты знала о стиле, выдра, — оскорбив Евлетьеву, Неб пошла в компанию к Ожогину.
Кьяра нежилась в кругу своих коллег, практически весь мужской пол дарил ей комплименты, она смеялась… Счастлива? Иван не сказал ей ни слова, но часто украдкой смотрел на нее. Лучшая.
— Клэр, — с напыщенностью индюка и лоском, наведенным до тошноты, к девушке подошел ее экс-бойфред, — надеюсь, ты пришла извиниться.
— Никакая я тебе не Клэр, придурок самовлюбленный, — отодвинув парня в сторону, она прошла в центр зала, где находились практически все артисты.
Бокалов звон и комплименты мужчин.
Грустить о нём казалось бы нет причин,
Но все упорно смотрят на вас
Он пригласил другую на вальс
Ты понимаешь, что не в последний раз.
© Лепс и Давыдова
— Я думаю, Ваня твой вызов принял, — к Евлетьевой подошел ее старый добрый друг. — Странная. Страдаешь по мужчине, ищешь чего-то, — Колпаков преподнес бокал своей подруги, — доверяешься, тебя предают. А у тебя под носом ходит мужчина по уши в тебя влюбленный. Знаешь, ты его душа, его муза.
— Ростик, ты пьян, — немного покраснев, вымолвила Кьяра.
— Пусть даже так, — мужчина сократил расстояние между ними. — Ты выбирала надменного и эгоистичного Ожогина, глупого и в себя влюбленного Бронштейна. Выбери хоть раз мужчину, для которого на первом месте ты и только ты.
Расстояние между их губами практически сошло на нет, Ваня не скрывает своей заинтересованности в происходящем. Нервничает. Кьяра поймала себя на мысли, что пока ей нравится эта игра. Нужно идти дальше, ведь кто не рискует, тот не пьет шампанское. Поцелуй двух друзей превратился в страстное требование. Игра?