Поморщившись, Лили хотела было возразить, но Мод закусила удила: потрясая перед Лили куском хлеба, так что на стол посыпались крошки, она заявила:
— Никогда ему не доверяла! Слишком уж любезен и болтлив. Сладкие речи мистера Харта способны заставить птаху спорхнуть с дерева к нему в ладонь, чтобы потом прямиком отправиться в печь. А еще… — Мод намазала на хлеб последний кусок масла. — Он способен уговорить любую актрису, у ног которой лежит весь Лондон, играть только в его театре.
— Справедливости ради надо сказать, мистер Харт не предполагал, что театр и сам парк сгорят дотла.
— Твоя правда, но он точно знал, что, переманив тебя к себе, сильно рассердит мистера Шервуда. — Мод выразительно вонзила зубы в хлеб.
Лили сморщила нос. Мистер Шервуд — владелец «Ковент-Гардена» и ее бывший работодатель — слыл личностью довольно мстительной. Он пообещал сделать так, что Лили никогда больше не найдет работу в Лондоне, если примет предложение мистера Харта, посулившего ей жалованье вдвое больше того, что платил он сам.
Это не представляло для Лили проблемы до тех пор, пока не случился пожар в «Хартс-Фолли». Вот тогда она и обнаружила, что мистер Шервуд сдержал слово. Отныне ни один театр Лондона не желал предоставлять роли опальной актрисе.
И после полугода без работы, потратив все свои сбережения, Лили была вынуждена съехать из стильно обставленных меблированных комнат и поселиться в этих двух каморках.
— Зато мистер Харт не берет с нас денег за проживание, — выдвинула слабый аргумент Лили.
К счастью, что сказала на это Мод, понять не удалось из-за того, что ее рот был занят супом.
— Ладно. Пожалуй, мне действительно следует отправиться за Индио, — сказала Лили, поднимаясь из-за стола.
— А как быть с твоим обедом? — спросила Мод, указав на недоеденный суп.
— Поем позже. — Лили закусила губу. — Ужасно беспокоюсь, когда он так расстроен.
— Ты слишком его балуешь, — фыркнула Мод, однако перечить не стала.
Лили постаралась скрыть улыбку: если уж кто и баловал Индио, то сама няня.
— Я скоро вернусь.
Мод махнула рукой, и Лили направилась к двери. Петли душераздирающе заскрипели, одна и вовсе треснула от жара огня и отошла от панели. День выдался пасмурный. Тяжелые серые тучи снова предвещали дождь, порывы ветра разбивались о почерневшую землю. Задрожав от холода, Лили крепко обхватила себя руками, пожалев, что не взяла шаль.
— Индио!
Порыв ветра заглушил ее крик, и Лили беспомощно огляделась. Огонь и весенние дожди превратили некогда прекрасный парк развлечений в наполненную грязью и копотью топь. Живые изгороди, обрамлявшие посыпанные гравием дорожки, выгорели дотла и теперь извивались, исчезая вдали, почерневшие и безжизненные. Слева от Лили виднелись останки каменной площадки и галерея, где располагались развлекавшие гостей музыканты. Теперь ряды полуразрушенных колонн подпирали лишь небосвод. Справа торчали из земли черные стволы деревьев, из-за которых проглядывала зеркальная поверхность водоема — декоративного пруда, теперь засоренного илом. Кое-где сквозь толстый слой сажи пробивались зеленые побеги, однако Лили вынуждена была признать, что в столь пасмурный день, как сегодня, со стелющимися по земле клочьями тумана парк выглядел весьма неприятно и пугающе.
Лили поморщилась: не стоило отпускать Индио в сад одного, — но как же трудно удержать в четырех стенах активного маленького мальчика. Лили двинулась по одной из садовых дорожек и, поскользнувшись в грязи, пожалела, что не надела башмаки на толстой деревянной подошве. Если придется искать сына еще некоторое время, ее легкие расшитые туфельки будут безвозвратно испорчены.
— Индио!
Лили обогнула то, что некогда было небольшой рощицей аккуратно подстриженных деревьев, почерневшие ветви которых теперь беспокойно шелестели на ветру.
— Индио!
Из зарослей донеслось ворчание, и Лили остановилась как вкопанная.
И опять этот звук — громкое раздраженное фырканье. Звуки были слишком громкими, слишком низкими для человека — словно их издавал… огромный зверь.
Лили поспешно огляделась по сторонам, но вокруг ни души, она совершенно одна. Может, стоило вернуться и позвать на подмогу Мод? Но ведь Индио здесь!
Снова ворчание, на этот раз более громкое, какой-то треск, чье-то тяжелое дыхание.
Господь всемогущий! Лили подхватила юбки на случай, если ей придется бежать, и медленно двинулась вперед.