— Ваше высочество, это не по закону. — Кура выступил вперед, нарушая ровный ряд стражей.
Теряя остатки терпения от постоянных препирательств со стороны этого человека, я швырнула грязную ложку на стол, от чего брызги жирными пятнами растеклись по скатерти. Очень яркой, вычурной и раздражающе многоцветной, надо сказать.
— Здесь я — закон! Мне решать, кого карать, а кого миловать! — В наступившей звенящей тишине, я откинулась на спинку кресла, опять повернувшись к женщине с большой буквы. — И так, как я сказала до того, как меня столь резко перебили, у вас есть шанс спастись. Если вы покинете поместье, и мои земли, сегодня же, я позволю вам увезти сына и тех из слуг, кто пожелает. Так же, исключительно по доброте моей души, вы можете взять с собой один сундук вещей на двоих с ребенком. И вещи не будут досматривать.
Я смотрела на шокированные лица людей, видя, что теперь меня считают не только не воспитанной, но еще, кажется, безумной. Мне было все равно. Убивать ребенка и его мать за преступления жадного мужчины я не была намерена. Если же решение окажется ошибочным, кара в любом случае настигнет виновных.
— Ну? Есть ли вам куда податься? Я не могу ждать решения так долго, — устав от этих гляделок, неприятных разговоров и тяжелой атмосферы, спросила я.
— Да. Моя мать все еще живет за перевалом. — Неверяще пискнула женщина. Ее глаза сощурились, а руки, кажется, еще не немого, и могли просто задушить ребенка. — Вы правда нас отпустите?
— У вас час на сборы. Время пошло, — решив, что разговор закончен, я повернулась к своей служанке. — Полли, проследи, кто из слуг сегодня покинет дом, пожалуйста.
— Да ваше высочество.
Примерно полчаса я могла наслаждаться тишиной, вслушиваясь в гул пламени в камине, куда подбросили дров, когда двойные двери зала распахнулись. Внутрь, как какой-то демон из угля и пыли, облаченный в черные, драные тряпки, громко стуча кривой тростью, весьма решительно вошла старая женщина. Не обращая внимание ни на кого, старуха, довольно пугающая, надо заметить, замерла в десяти шагах передо мной, остановленная обнаженными клинками стражи. Не обращая внимания на скрещенные мечи женщина, чье изрезанное морщинами лицо было похоже не деревянную маску, вдруг рухнула на колени.
– С возвращением домой, ваше высочество. Я так давно ждала, — кривая палка повалилась рядом, заставив вздрогнуть от грохота.
— Кто ты? — голос немного дрогнул, настолько впечатляющим все это выглядело для меня.
— Матушка Сю, доверенная служанка прежней принцессы. Я единственная, кто остался в поместье, веря, что хозяйка вернется в дом, как это положено.
— Встаньте, матушка Сю, — я сделала знак страже, и те попытались подхватить старую женщину под локти, чтобы помочь подняться, но женщина оттолкнула руки, весьма проворно вскочив. — Где вы живете?
— В старых комнатах, дарованных мне моей госпожой.
— Разве там не все еще развалилось? В здании поместья?
— О, нет, ваше высочество, — старуха улыбнулась, блеснув глазами. — Поместье не так плохо, как вам показалось. Я вам покажу и расскажу все. Если вы позволите остаться слугой при вашем высочестве.
— Насколько я помню, должности при королевских особах, даже таких, как принцесса Ясных Небес — пожизненные. С моим приходом ничего не изменится, матушка Сю.
— О, уж я-то надеюсь на обратное, ваше высочество, — как-то устрашающе отозвалась старуха, довольно щурясь.
Отправив вместе с женой наместника и кухарку и охранника, я выдохнула свободнее, надеясь на спокойный вечер, что мне должен был предвещать тихий скрип колес удаляющейся повозки. Только спокойствие никак не желало меня посещать.
— Ваше высочество, что делать с наместником?
— Я же велела уже: запереть до дальнейшего решения, — фыркнула я, не довольно рассматривая Куру с головы до ног. Была у меня мысль, куда деть этого деятельного и путающего границы, стражника.
— Что прикажете с остальным?
— Что прикажу… — склонив голову набок, повторила я. Мысль становилась все более четкой и оформившейся, и смысла что-то откладывать больше не было. — А прикажу я подать мне бумагу и чернила. А вас, Кура, готовиться в обратную дорогу.
— Что? — с удовольствием проследив за тем, как вытягивается лицо мужчины, я позволила себе состроить печальную гримасу.
— Боюсь, мне срочно, прямо сейчас, нужно отправить сообщение его высочеству, герцогу Назарату. Есть вопросы, с которыми я сама, по недостатку опыта, не могу управиться.