— Антошка, отпусти меня, ты мнешь мне юбку.
— А куда ты идешь? — с любопытством спрашивает мальчик.
— На работу, — отвечаю я. И это почти правда. Дан, платит, я отрабатываю в роли его девушки.
— Сегодня выходной, — заявляет мальчик.
— Я знаю, Антошка. Но вот этот дядя на красной машине, — указываю в сторону Дана. — Он мой начальник, с ним не поспоришь, — Антошка внимательно осматривает машину Дана. Хмурится. Похоже, мой «жених» ревнует. Но местные мальчишки отвлекают его. И мальчик, забывая обо всем, убегает от меня. Как только я сажусь в машину, Дан тут же срывается с места. Поворачиваюсь к нему. Дан в той же одежде, что и утром, только без очков. И зачем я, спрашивается, заморачивалась с нарядом?
— Ты сказал, что ужин в семь. Почему мы едем туда так рано?
— Потому что мои родители живут в часе езды от сюда, — отвечает Дан, не смотря в мою сторону. Внимательно осматриваю его лицо. Как всегда, ничего нового. Иногда мне кажется, что он — робот. Но руки, сильно сжимающие руль, выдают его с головой.
— Как тебе моя форма одежды? — Дан, наконец, поворачивается ко мне. Мельком осматривает меня, и тут же отворачивается.
— Нормально, — нормально? Да я весь день обдумывала свой наряд. Я слышу напряжение в его псевдо-спокойном голосе. Его что-то волнует. Многое бы отдала за то, что бы узнать, что творится у него в голове. Такое ощущение, что он не хочет никуда ехать. Как будто его заставили. Как я поняла, дорога будет скучной. Разговаривать Дан со мной не собирается.
— Можно я включу музыку? — Дан ничего не отвечает, сам тянется к системе, включат радио. Прекрасно. И что мне делать целый час с этим молчаливым истуканом? Снимаю туфли, забираюсь на сидение, поджав под себя ноги. Устраиваюсь удобнее, откидываюсь на сидение, закрываю глаза, слушаю музыку. Со стороны Дана ни звука.
Через полчаса нашей поездки машина останавливается, мы стоим довольно долго. Открываю глаза, ловлю Дана на том, что он рассматривает меня. Улыбаюсь ему. Дан резко отворачивается, делая вид, что не смотрел на меня. Поднимаю голову, смотрю на дорогу. На трассе пробка. Впереди какая-то авария. Интересно, надолго мы теперь здесь застряли? Так мы стоим еще минут двадцать. Пробка постепенно рассасывается и мы, наконец, продолжаем движение. Дорога укачивает, в полной тишине я почти засыпаю. Скорость машины заметно снижается. Поднимаюсь, смотрю в окно, мы въезжаем на охраняемую территорию большого коттеджного поселка. Вокруг стоят большие ели, благоухают цветы. Большие комфортабельные дома. Прямо сказка. А не плохо живут его родители. Жених-то у меня не из бедных. Открываю сумку, достаю зеркало, поправляю прическу, макияж.
Мы останавливаемся возле большого двухэтажного дома с каменной облицовкой. Дан молча выходит из машины, следую за ним. Он открывает незапертые ворота, проходит во двор. На полпути к дому его шаг замедляется, Дан оглядывается на меня, когда я с ним равняюсь, неожиданно берет за руку. Игра началась. Улыбаюсь ему в ответ, тяну его вперед. Такое ощущение, что это я его туда веду, а не он меня. Мы останавливаемся возле большой деревянной двери. Мое волнение усиливается. Судя по реакции Дана, который в данный момент сильно сжимает мою руку, не все так просто, как кажется. Замечаю возле двери звонок.
— Ну звони, — Дан не шевелится, глубоко вдыхает. Похоже, я здесь еще и для моральной поддержки. Какого черта он так нервничает? Ведь это дом его родителей? Что вообще происходит? Сама сжимаю его руку, пытаясь подбодрить его.
— А ты любишь меня? — спрашиваю я. Дан резко поворачивается в мою сторону, сводит брови.
— Что? — не понимает он. Черт, надо было задать этот вопрос по-другому.
— Я имела виду, по нашей легенде. Ты любишь меня? — перефразирую вопрос.
— Допустим, — недовольно бурчит он.
— Тогда отпусти мою руку. Мы не школьники. Обними меня за талию. И наконец, позвони в эту чертову дверь, — похоже, мне придется быть режиссером сего действия. Дан делает так, как я говорю, выпускает мою руку, прижимает к себе, обивая теплой рукой мою талию. Но не звонит в дверь. Не выдерживаю, сама нажимаю на звонок. Пальцы Дана впиваются в меня. Дверь открывается. Нас встречает статная светловолосая женщина, как я понимаю, мама Дана. На ней черное строгое платье и фартук. Она тоже застывает на пороге, мельком осматривает Дана, переводит свой взгляд на меня. Смотрит довольно долго, оценивает. Натягивает милую улыбку.
— Добрый вечер, Данил. Не поцелуешь маму? — как-то надменно, с издевкой, спрашивает она. И это мне уже совсем не нравится.