- И я люблю тебя, Кайл.
В этот момент моя ладонь заскользила вниз по талии Эмили, направляясь прямо к ее бедру. Я нежно провел по нему пальцами, а затем, приподняв, я прижал его к своему бедру, я наклонил Эмили так низко, что ее белые локоны рассыпались по полу.
Глава 21
ЭМИЛИ
– Кажется, я не могу дышать. – Радостно произнесла я, принимая вертикальное положение.
Наша песня закончилась, и раздались громкие аплодисменты. Я почувствовала, как мое лицо залилось краской. Не люблю быть в центре внимания. Но с Кайлом невозможно оставаться в тени. Улыбаясь, он притянул меня к себе и нежно поцеловал.
– Даниэль! – Раздался голос Мила неподалеку от нас. – Куда ты?
Даниэль протискивался в сторону выхода, задевая по пути гостей. Те возмущённо смотрели ему в след. –
– Какая невоспитанность… – Слышался шепот негодующих дам.
– Я поговорю с ним. – Я поцеловала Кайла, наслаждаясь нашим моментом, а затем последовала вслед за Даниэлем.
Я нашла его в саду. Он уселся на скамейку в тени полуголых деревьев, из приоткрытого рта вырываются охапки пара, превращаясь в полупрозрачные облака.
– Что на тебя нашло?
Я остановилась в нескольких шагах от него, пронизывая взглядом его спину.
Даниэль сидел, ссутулившись, сжимая в руках полупустую бутылку вина. Наверное, отобрал у одного из официантов по дороге сюда. Уже давно за полночь, я совершенно потеряла счет времени. На улице холодно и без верней одежды я не смогу находится здесь слишком долго. Надеюсь, Даниэль быстро образумится и вернется внутрь. Мне спокойнее, когда Дани и Мил находятся где-то неподалеку, в поле моего зрения. Так я всегда знаю, что ни в порядке и с ними ни чего не случилось.
– Ни чего. – Огрызнулся Дани, даже не повернувшись ко мне. – Возвращайся к своему принцу, у вас прекрасно получается развлекать публику.
– Даниэль. – Почему с ним ни когда нельзя по-хорошему? Почему этот упрямец понимает только по-плохому? – Хватит вести себя как полное дерьмо.
Он развернулся ко мне лицом.
– Я и есть дерьмо, Эмили. – Резко ответил Дани. – Зачем скрывать истинную сущность?
– Ты не дерьмо. – Возмутилась я. – Ты хочешь казаться таким, но зачем? Ты же лучше этого?
Я жду его ответа, но он молчит. Подносит вино к губам и осушает примерно треть бутылки. Мое терпение лопается. Я подхожу к нему, вырываю вино из его рук и выливаю его наземь.
– Эй, что ты делаешь? – Запротестовал Даниэль.
– На сегодня тебе уже хватит.
– Ты мне не мама. – Огрызнулся он. – Ты мне вообще ни кто.
– Я так не считаю. Я думала мы друзья.
– Я не хочу, чтобы ты была моим другом, Эмили.
Я молчу. Хотя бы потому, что не знаю, что ему ответить. Даниэль все равно не послушает меня. С чего бы ему меня слушаться? Он меня не уважает. Мое мнение для него ни что.
– Кажется, все в этом чертовом мире заслуживают счастье. Все кроме меня разумеется. – Я нахожусь так близко к Даниэлю, что чувствую сильный запах алкоголя исходящий от него. Он выпил гораздо больше, чем позволено и теперь совершенно не держит себя в руках. Мне хочется отругать его за то, что он перебрал, но я не имею права.
На улице так темно, что если я сделаю два шага назад, то перестану видеть его лицо.
Даже пьяный и растрепанный он выглядит необыкновенно привлекательно. Вся эта небрежность ему к лицу: развязанный серо-голубой галстук, подчеркивает цвет его теплых глаз, белая рубашка выбилась из-под пояса и теперь свисает поверх брюк. Он похож на мальчишку-хулигана, который напился и сбежал со школьного бала, чтобы сделать сюрприз своей возлюбленной. Такой живой, ясный и веселый. Такой глубокий, вспыльчивый, томный и коварный. В нем сочетаются совершенно не сочетаемые вещи: добро и зло, похоть и невинность, радость и печаль, желание и презрение, любовь и ненависть.
– У Милана была Хлоя, у Михаэля Катарина, даже у моего отца была мама. – Его голос звучал невнятно, мне приходилось прислушиваться, чтобы разобрать слова. – А у меня ни кого не было. У меня ни кого нет, Эмили.
Его пронзительные голубые глаза впились в мои. Я как загипнотизированная смотрела на него и не могла отвернуться. Мне хорошо известно, какого это, быть одной. И если бы в моей жизни не появился Кайл... Возможно, и меня бы уже не было. Я бы погрязла в одиночестве и рано или поздно прекратила эту агонию. Да только вот Дани этого сделать не может.
– Даже у этого придурка Кайла, есть ты. – На его губах играла кривоватая улыбка. – Ты не думай, я ни чего против него не имею, просто он жутко раздражает. Как ты вообще его терпишь?
– Я люблю его. – Честно ответила я. – В любимо человеке нечего терпеть. Он весь мой, со всеми недостатками. Я люблю его злым, веселым, грустным, потерянным, сильным и слабым. И ты однажды полюбишь.
– Я бы мог полюбить тебя. – Мое сердце екнуло от неожиданности. Мне хотелось ответить ему хоть что-то, как-то поддержать или пообещать чего-то, но я не могу. Мне не чего ему сказать и Даниэль понимает это. Грустно рассмеявшись, он уткнулся взглядом в сырую землю и принялся выводить носком ботинка какие-то узоры. – Но ты любишь Кайла.
– Мне жаль.
– И мне.
Вдалеке из дома доносилась приглушенная музыка. Я молчала. И это молчание мраморной плитой лежало на наших плечах. Лишь через пару минут Даниэль посмел поднять на меня свой взгляд.
– Да не смотри ты на меня так! – Что есть силы, закричал Даниэль, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности. Еще ни разу я не слышала, чтобы он до такой степени повышал голос. Да он и сам удивился, что способен на это.
– Распахнула свои невинные глаза и смотришь так жалобно, что душа на изнанку выворачивается. Да, я живу как злобный клоун, шучу и прикалываюсь над всеми, принимаю на себя весь негатив, лишь бы близким мне людям стало легче. Не надо меня судить, и жалеть не смей.
К горлу подступил комок не пролитых слез, я боялась отвести от него взгляд или даже просто моргнуть, потому что знала, что моментально расплачусь.
– Я понимаю, что у тебя синдром супермена, – тяжело вздохнув, произнес Даниэль. – Ты хочешь всех спасти. Но меня спасать не надо.
– Еще как надо, – возразила я. – Взгляни на себя. На кого ты похож? Сидишь тут, жалеешь себя, залечивая раны алкоголем.
– Каждый справляется, как может.
– Прости, но ты не похож на человека, который «справляется».
– Ты забыла? – Усмехнулся он. – Я не человек. Я – падший на самое дно ангел. Да только вот ангельского во мне ни капли не осталось.
Вечно сильный, несломляемый мужчина сейчас на моих глазах превратился в обычного человека, внутри которого царит хаос чувств и эмоций. Он настолько боится быть слабым, что закрывшись от всех, кажется каменным.
– Дани, я... – Начала я, но он прервал меня.
– Даже не пытайся, Эмс. – Кивнув, он указал на что-то позади меня. – Иди. А то твой возлюбленный уже волнуется. Приревнует еще.
Обернувшись, я увидела Кайла стоящего на дороге. Лицо его выглядело взволнованным, он явно чувствовал всю напряженность нашего разговора, поэтому не спешил вмешиваться. Давая нам возможность закончить разговор.
– Даниэль, ты же знаешь...
– Эмили иди уже. – Его голос звучал угрожающе. Он снова вернулся в свой образ придурка. – Я как-то справлялся без тебя и в этот раз справлюсь... Так что, Барби иди к своему Кену.
– Дани? – Он снова поднял на меня свои пронзительные голубые глаза, которые из-за огромного количества алкоголя в организме казались стеклянными. – Почему ты постоянно делаешь мне больно?
– Потому что могу… – Коротко ответил он, давая понять, что наш разговор окончен. И я ушла от него. Даниэль Уорнер хотел меня задеть и у него это получилось.