- Может, ты и прав. Говорю же - не решила пока. Конечно, тут нет таких удобных подоконников, но и суеты нет. Здесь можно ловить безвременье, - и смотрит внимательно на меня. Я даже, ничтоже сумнящеся, подумываю поцеловать ее вновь (в безвременье и впрямь есть какое-то паршивое волшебство), но Юлька буквально ныряет в сумку и долго там копается. Наконец достает измятый конверт - у нее все документы такие, давно заметил.
- На, держи, в поезде прочитаешь. Не люблю провожать, я пойду, ладно? - быстро обнимает меня и устремляется прочь, прежде чем я что-то успеваю сказать. Я окрикиваю ее, но она не оборачивается. Знаю, что слышит, но от звуков моего голоса только прибавляет скорость. Я делаю шаг следом, но поезд гудит, и я принимаю это за сигнал. Тем более, Юлька, конечно же, вернется в Питер. Она без него не сможет. Да и без моего подоконника. И, может, без меня тоже - на кого будет злость срывать и козлом обзывать? На ум мне приходит ее давнее эссе обо мне. Его я быстрее хотел сжечь, это же письмо стремлюсь прочитать сразу, как оказываюсь в вагоне.
«Ромка! - пишет Юлька, и я, стыдно сказать, улыбаюсь, что не привычное «Земцов». - Ты, наверное, мучаешься вопросом, почему я позвала тебя с собой. А кто ж его знает. Я не планировала, просто... Просто мне так давно хотелось кому-то показать город моего сердца. Да-да, я про Севастополь. Как-то звала девчонок - они не смогли, потом пыталась поехать с... не буду называть его имя... но какой ему отдых со мной, была же жена (и как вы мне позволили с ним связаться?). В общем, я решила предложить поездку тебе. В конце концов, благодаря тебе я поехала в Венгрию, а я не люблю быть должной. Но во время госов ты так злобно на меня смотрел, что я почти передумала. Решила - откажешься. Почти сдала билеты. Кстати, удивительно, но ты не спрашивал откуда у меня твои данные. Но это и неважно. Короче, я почти отказалась от этой идеи, но на выпускном ты шутил со мной и (я видела!) хмурился, когда я осушала очередной бокал. И я решилась. Так сказать, монетку подкинула: загадала, что если поедешь меня провожать, то предложу, нет - сдам билет. Ты согласился. Честно сказать, мне очень интересно: «Почему?». Но спросить я так и не решилась. Вряд ли из-за меня. Да, я обиделась, когда ты намекнул, что рад будешь избавиться от наших встреч. Конечно, я давно об этом догадываюсь. Что там - даже знаю, но мне сложно представить, что после этого отпуска я тебя, возможно, не увижу. Я пока не решила окончательно, но все больше склоняюсь к тому, чтобы остаться здесь, в Севастополе. Меня ничего не держит в Петербурге. Кроме родителей (но надо ж от них отрываться), Эрмитажа (Даная вздохнет спокойно без моего пристального взгляда) и твоего подоконника (устал, бедный). У друзей все равно начнется своя жизнь, учеба закончена, а на работе я, думается, достигла своего «потолка». Парня у меня нет. Вот только ты не входишь в эти категории, и я никак не могу решить, буду ли я по тебе скучать. Такая глупая Лиховерцева. Мне нравится ругаться с тобой, но мириться - нравится больше. Нравится, когда ты смеешься надо мной, но гораздо лучше, когда смеешься вместе со мной. Нравится... Твоя неделя здесь оканчивается. Я якобы сплю, ты на кухне разговариваешь с Мишкой. Я бы подслушала, но боюсь узнать лишнее. Да-да, именно я, твое персональное Лихо, боюсь услышать что-то, что мне придется не по душе. Мне слишком понравился этот отпуск. Особенно, когда ты мокрый шлепал домой. Прости, это было смешно... В общем, спасибо за поездку. Юля».
Ниже я вижу приписку. Шрифт там мельче и скачущий, явно написано в спешке.
«Нет, больше всего мне понравилось быть с тобой в безвременье. Жаль, что безвременье - кратковременно».
Я сжимаю письмо в руке. Нет, я не злюсь. Если только самую малость. Жаль, что безвременье - кратковременно. Жаль, что Лиховерцева решила остаться в Севастополе. Хотя, думается, она все-таки не выдержит без Данаи и коней на Аничковом мосту, без посиделок с нашими девчонками в кафе недалеко от Казанского и их самодельных вечеров поэзии, без моего подоконника... и меня. Надеюсь на это. Ведь письма я писать не умею, а объясниться нам стоит.
Поезд мчится дальше. Наша история, надеюсь, тоже. Ведь безвременье - кратковременно, а Лиховременье - нет.
Часть 3. Лихоустойчивый. Глава 13
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ЛИХОУСТОЙЧИВЫЙ
Глава 13
Люди влюбляются осенью. Люди сходят с ума осенью. Люди... да мало ли, что делают люди осенью. Вторую осень подряд я, как и миллионы моих сограждан, собираюсь на работу. На свою обычную, монотонную работу. Ничего плохого о ней не скажу. В конце концов, это везение, что меня взяли сразу после университета, без особых мыканий по собеседованиям. Итог: я - юрист, получающий неплохую зарплату и, в целом, удовольствие от своего занятия. Я слетал на Крит на майские праздники, только недавно вернулся из Таиланда и всерьез обсуждаю с друзьями посещение новогодней Праги. Звали в Крым, но я отказался. Нет, я не против черноморского побережья, я против одной невыносимой особы, так и не вернувшейся в Питер. Знаю, знаю, вероятность того, что мы смогли бы встретиться с ней, ничтожно мала. Но мы бы встретились, ведь я, как дурак, поперся бы в Севастополь ее искать. Стучал бы в калитку ее тетки, набирал телефон брата, слал несчетное количество смс ей лично. И не получил бы ответа. Плавали - знаем. Я же все это и проделал, когда понял, что Лиховерцева возвращаться в город бесконечных дождей не планирует. Ответа ни на звонки, ни на смс, ни даже на письмо от руки я не получил. Баста. Планировал вычеркнуть ее из жизни по окончанию университета, но вместо меня чиркать лист нашей с ней «бумаги» взялась она.