— Конфеты или жизнь! — упрямо повторяло истинное порождение геенны огненной, потряхивая ведерком, и без того полным сладостей.
— Конфеты, — в душе у меня возликовала армия маленьких бесов, подкидывая безумную, но такую привлекательную затею. Бен сощурил в ожидании свои невеликих размеров глазки. Я отстранилась от дверного косяка, готовясь к решительному и молниеносному, как немецкий «Блицкриг», маневру. — Очень мило с твоей стороны. Спасибо, — я выдернула из его ведра лакричную палочку, ретировалась назад. — Веселого Хэллоуина!
Маленький паразит не успел опомниться, как я закрыла перед его носом дверь. Сама, подобно ребенку малому, сжала пальцами ручку. Сердце шаловливо ускорило бег. Секунда, две, три, тишина. На цыпочках подкралась к окну, выглядывая в узкую щель между шторами. Снежок, тихо рыкнув, в один прыжок оказался рядом, принимаясь нюхать зажатую в кулаке конфету.
Бен отправился восвояси, воровато оглядываясь по сторонам. Видимо, выискивая, как бы подгадить на нашем дворе.
— Это за развороченные розы, — я щелкнула Снежка палочкой по носу, отчего тот недовольно прищурился.
Внутренние демоны, памятующие, как неладный бульдог катался в моих любимых клумбах, едва не выгрызая бедные цветы, полностью удовлетворились исходом.
— Кто там был? — с лестницы спускался отец, на ходу вытирая влажную голову полотенцем.
— Бен заходил, принес угощение, — я показательно махнула полосатой сладостью в упаковке.
— Как мило с его стороны.
Я не удержалась и хохотнула, думая о том, как же ужасно люблю папу в такие моменты.
Чем стремительней двигалась минутная стрелка на часах, тем активней оживлялась деятельность в пределах нашего небольшого дома. Отец собирался на ночное патрулирование, уже привычно поднимая по десять раз подушки на диване в поисках «чертового ремня». Снежок без особой на то причины нашел забавным гонки по всему периметру с сопутствующим скатыванием ковров «гармошкой». Веселее, пожалуй, он чувствовал себя только тогда, когда на полном ходу врезался в чьи-нибудь ноги.
Я, опомнившись, что к восьми подъедет Тони, тоже торопливо перемещалась из угла в угол по комнате, ища то плойку, то краски, то регулируя громкость колонок. Если честно, это стало маленькой и, быть может, глупой, но традицией — смотреть на Хэллоуин «Труп невесты». Лишь однажды она была нарушена, когда Тони вытянул нас из уютных домов непривычно рано и потащил перед вечеринкой в кинотеатр. Ему, видите ли, приспичило посмотреть какой-то ужастик, премьера которого была назначена именно на канун Дня всех святых. О чем был фильм, я помню плохо, ибо просидела больше половины экранного времени с закрытыми глазами, открыв их лишь в самом конце, когда Хэппи уверил, что больше ничего не должно произойти. У меня изображение пустой комнаты, снятой на камеру в углу, не вызывало никакого энтузиазма, но я решила послушать этих двоих. На свою голову. В самую последнюю секунду потолок на экране обвалился, и оттуда «выбежало» нечто, напоминающее то ли труп, то ли паукообразного мутанта с ввалившимися черными глазами и нездоровым оскалом — я не успела разглядеть и закричала, едва оно кинулось «на зрителя», буквально перекрывая смех Тони. Больше на фильмы подобного жанра в кинотеатре я не подписывалась, хотя несколько раз смотрела, побуждаемая странным и внезапным желанием. Быстро сожалея о таком досуге, правда, и несколько месяцев после засыпая с включенной гирляндой.
Все приготовления развернулись в поле ванной, где, в случае чего, можно было сразу отмыть заляпанное имущество. Голубое платье было коротковато в силу того, что выросла я из него еще года два назад, но покупать новое и марать ради одной ночи совершенно не хотелось. Я и оное-то порвала в некоторых местах, скрепя сердце.
В принципе, все было готово, а одежда — испорчена различными возможными способами, но оставалось придумать, как бы поправдоподобней изобразить на оставшихся участках тела «раны».
— Эй, старые кости — дома для мышей, — оставив двери открытыми, я тихо подпевала и пританцовывала, немножко сожалея, что нельзя сделать звук погромче, — раскройте свои остатки ушей. Заставит заплакать даже грубых невежд, эта песня о лучшей из мертвых невест…*
Слышно было, как папа разогревает ужин на первом этаже. Как закипает чайник.
— Да, нас давно уже нет. Но это не бред, ты попал на тот свет…
Отдаленное эхо звонка в дверь. Шаги, щелчок.
— И это не сон, и не аттракцион. Все мы здесь — остатки прошедших времен.
Настроение можно было охарактеризовать как «расчудесное»: близилось время страшных историй, набитых едой животов, бродячей по улицам «нечисти». Время, когда Хэппи белел без всякого грима, видя кого-нибудь в костюме клоуна. И не приведи боже пресловутому кому-то быть, помимо прочего, в образе клоуна-убийцы.
— Она была краше и милей всех вокруг, но странный субъект объявился вдруг…
Со стороны лестницы раздался непонятный звук. Точно Снежок впечатался пустой головой в ближайший угол.
— Он был мил и изящен, хоть пуст был карман. У него завязался с бедняжкой роман…
Портить лицо или нет? Вот в чем вопрос. Я отвлеклась от играющей джазовой мелодии, придирчиво глядя в зеркало. Наверное, не так уж и плохо все выглядело. Хотя платье, определенно, придется познакомить к утру с мусорным ведром. Каноничный бантик на голове и несколько «синяков» — хоть для чего-то пригодились черные тени, едва не покрывшиеся в косметичке слоем пыли. Красная гуашь у виска. Полно уродств; я сгребла краски в единую кучу и потащила в спальню, чуть не упав, запнувшись о туфли. Приготовление к какому-либо событию — это, конечно, весело, но комната после подобного напоминает нашествие спартанцев.
Разложить баночки по ящичкам. Воссоздать иллюзию порядка.
— Она поклялась, лежа между гробов, что вернет ей свободу лишь большая любовь, — одной баночки не хватает. Придется возвращаться. — Кто руки ее нежной попросит навек…
«И вот вы нашлись, молодой человек!»
У меня перехватило дыхание, а сердце громыхнуло и застряло где-то в горле, когда на пороге собственной комнаты я обнаружила бледного, с огромными тенями под глазами Тони Старка. Кисточки с тихим шелестом приземлились на ворс ковра.
— Господи…
— Ты не закончила куплет.
— Тони!
Он широко улыбнулся, а я почти бессильно уперлась руками в столешницу, переводя замершее дыхание.
Какого беса он вообще здесь забыл? С какой Луны упал и как давно топчет проход?
— Нельзя так пугать людей!
— Сегодня можно, — парировал он, нахально следуя вглубь помещения, не спрашивая разрешения. — Что за мультик?
— Как ты вошел?
— Отец твой впустил, — о, как не в его духе. — Что это? — он успел подобраться к ноутбуку и вышел из полноэкранного режима, рассматривая строку названия. — «Труп невесты». Это ужастик?
— Это красивая картина, — оттеснив его плечом, я заняла место у чуда техники, закрывая все вкладки; еще бы он не лез, куда совсем не следует, — отстань.
— Иначе разговаривать со мной не будешь? — он глядел в упор, отчего становилось страшно неловко, но желание стукнуть никуда не пропало.
Вот же гад. Запомнил. Это теперь надолго.
Я совершенно не специально задела его плечом, разрывая установленный зрительный контакт. Такой теплый. Такой дурак.